наука о звуковых кодах невербальной коммуникации

Наука о звуковых кодах невербальной коммуникации

ПОЛЕЗНЫЕ КНИГИ запись закреплена

Крейдлин Г.Е. Невербальная семиотика: Язык тела и естественный язык. — М.: Новое литературное обозрение, 2002. — 592 с.
(Научное приложение. Вып. XXXIX)

Кинетические стороны поведения людей — их жесты и позы, как люди стоят или сидят, как располагаются по отношению друг к другу, как обмениваются взглядами — играют решающую роль в устной коммуникации. В центре монографии — человек и особенности его невербального поведения в акте коммуникации. Автор анализирует разнообразные невербальные и вербальные единицы, описывает русскую жестовую систему и кинетическое поведение, ищет новые подходы к этой до сих лор малоисследованной теме, привлекая для этого данные разных частных наук, входящих в состав невербальной семиотики.

Введение 4
Глава 1. Невербальная семиотика (общая характеристика) 21
Глава 2. Паралингвистика 25
§ 1. Основные единицы и категории 25
1.1. Параметры звучания 28
1.2. Квалификаторы 32
1.3. Различители (дифференциаторы) 33
1.4. Альтернанты 34
§ 2. Периферические средства. Адапторы 35
2.1. Адапторы тела 36
2.2. Адаптеры-объекты 39
Глава 3. Кинесика 42
§ 1. Введение 42
§ 2. Жесты в истории культуры. Язык жестов и естественный язык 45
§ 3. Жесты и жестовые фраземы 57
§ 4. Кинетические исследования 59
§ 5. Жесты в их соотношении с речью 60
§ 6. Рождение кинесики: люди, проблемы, идеи, основные единицы 63
§ 7. Формы и стадии кинетического поведения 70
§ 8. Основные функции жестов в человеческой коммуникации 74
§ 9. Важнейшие противопоставления внутри жестов и внутри жестовых систем 78
9.1. Основные семиотические классы жестов 78
9.2. Исконные и заимствованные жесты 84
9.3. Жесты языка и диалектные варианты 85
9.4. Жесты взрослых и детей 87
9.5. Мужские и женские жесты 88
9.6. Жесты с адапторами и жесты без адапторов 92
9.7. Прагматически освоенные и неосвоенные жесты 95
9.8. Стилистически нейтральные и стилистически маркированные жесты 97
§ 10. Эмблемы 97
10.1. Семантическая классификация эмблематических жестов 98
10.1.1. Коммуникативные жесты 98
10.1.2. Симптоматические жесты 113
10.2. Морфологические классификации жестов 114
§ 11. Иллюстраторы 116
§ 12. Регуляторы 124
§ 13. Синтаксис жестов 125
§ 14. Жесты в разных культурах 130
14.1. Межкультурная омонимия 134
14.1.А. Кинема кольцо (OK, ring, zero) 134
14.1.Б. Кинема палец у виска 135
14.1.В. Кинема указательный палец у нижнего века 136
14.1.Г. Жест ищу третьего (выпить на троих) 136
14.1.Д. Жест поманить к себе рукой 137
14.1.Е. Жест показывать язык 138
14.1 Ж. Жест рога 138
14.2. Межкультурная синонимия 141
14.2.А. Смысл «оскорбление» 141
14.2.Б. Смысл «да» 141
14.2.В. Смысл «восхищение» 142
14.2. Г. Смысл «опасность» 142
14.2.Д. Смысл «угроза» 143
14.2.Е. Смысл «клянусь, это правда» 143
14.2.Ж. Смысл «подойди сюда» 143
14.3. Различная интерпретация внешне сходных форм 144
14.4. Различия в речевом сопровождении внешне сходных форм 145
14.4.А. Форма махнуть рукой («Однократное встряхивание рукой сверху вниз») 145
14.5. Межкультурные кинетические расхождения: неполные и избыточные интерпретации 146
§ 15. Эмоции и мимические жесты 151
15.1. Эмоции, физиология и выражения лица 151
15.2. Языковая концептуализация физиологических процессов 162
15.3. Эмоции и их невербальная концептуализация: функции лицевых выражений и мимические жесты 164
15.4. Примеры семантического описания русских мимических жестов 180
Нахмурить брови (нахмуриться) 181
Сжатые губы 182
Широко раскрытые глаза 184
§ 16. Позы как жестовые знаки 185
16.1. Семантика позы. Оценка в позе и оценка позы 185
16.2. Функции, поз в акте коммуникации и в языке тела 201
16.3. Позы и кинетические переменные 207
Глава 4. Паралингвистика: голос и тон в речи, языке и культуре 211
§ 1. Голос 211
1.1. Семантика слова голос 211
1.2. Признаки и свойства голосов 221
1.3. Семантические, коммуникативные и прагматические функции голоса в тексте 226
1.4. Речевые и музыкальные голоса 233
1.5. Голосовое оформление речевых высказываний 238
1.6. Спецификации голоса и типы речевых актов 243
1.7. Голос как средство устной массовой коммуникации 249
§ 2. Тон 254
2.1. Семантика слова тон 254
2.1.1. Тон как единица художественного целого (тон 1) 254
2.1.2. Тон как эстетическое свойство текста (тон 2) 255
2.1.3. Переносные употребления лексемы тон 2 257
2.1.4. Аналоги и источники неречевых значений слова «тон» 260
2.1.5. Речевые значения слова «тон» 261
2.2. Функции тона речи в коммуникативном акте и тексте 265
2.3. Смысловые сходства и различия слов голос и тон 268
2.4. Парадигматические связи слова тон в его речевых значениях 271
2.5. Язык, тон, музыка 273
Глава 5. Кинесика: лексикография русских жестов 276
§ 1. Общая характеристика словаря языка русских жестов 276
§ 2. Структура и содержание словарной статьи в словаре языка русских жестов 293
2.1. Вход 295
2.2. Интерпретация 296
§ 3. Примеры лексикографического описания жестов 311
§ 4. Семантическая типология русских улыбок 334
4.1. Аналитический обзор основных идей и результатов, связанных с анализом улыбок 341
4.2. Семантическая типология русских улыбок: методика и способ решения задачи 352
4.3. Семантика атрибутивных сочетаний со словом улыбка 355
4.4. Русские улыбки: фрагмент семантической типологии 366
4.5. Реконструкция улыбок по их языковому описанию 369
Глава 6. Окулесика: язык глаз в коммуникации людей 373
§ 1. Глаза, мимика и эмоции 373
§ 2. Кинемы и выражения глаз. Глазное поведение людей в разных культурах 375
§ 3. Социальные и культурные функции глаз и глазного поведения 398
Глава 7. Гаптика: формы, смыслы и функции касаний в коммуникации людей 411
§ 1. Культурные типы касаний 411
1.1. Целительные (терапевтические) касания 412
1.2. Дьявольские прикосновения 413
1.3. Рукоположение 413
§ 2. Основные функции бытовых касаний в коммуникативном акте (общая характеристика) 415
§ 3. Касание как невербальный социальный акт 417
§ 4. Невербальные акты и глаголы касания и осязания 422
§ 5. Динамичные и температурные касания. Осязание и зрение как сенсорные модальности 431
§ 6. Невербальные приветствия и прощания как основные типы жестовых касаний 437
Глава 8. Проксемика: коммуникативное пространство человека 456
§ 1. Правила проксемного поведения 456
§ 2. Физическая и психологическая дистанции 466
§ 3. Кинетические параметры и их влияние на проксемное поведение человека 470
Заключение 478
Список использованной литературы 485
Авторские публикации по теме книги 515
Иллюстрации к главе 5 520
Предметный указатель 521
I. Терминологический указатель 523
II. Именной указатель 561

Источник

Наука о звуковых кодах невербальной коммуникации

Семиотика культуры повседневности

Моим внукам — Андрею и Анне посвящается.

Система языков, пронизывающих повседневную жизнь человека, включает в себя знаковость вещей, знаковость жилища, знаковость одежды, знаковость поведения, социальных институтов, профессий, техники и технологии, знаковость речи. Все это языки культуры, непосредственно проявляющие себя в повседневности. Нередко эти языки культуры получают претворение в искусстве. В свою очередь искусство влияет на языки культуры.

Ребенок, воспитывающийся ли в семье или в приюте, с приобретением знаний родного языка приобретает знание кодов той социальной среды, где он воспитывается. В семье с детства вырабатывается определенный язык коммуникации. По взгляду матери малыш понимает, получил он одобрение или вызвал гнев. По шагам супруги догадываются о настроении другого, по стуку входной двери — об удачном или трудном рабочем дне и т. д. Но на каждую семью влияют также материальные условия жизни, уклад, который формирует те или иные формы общения. На них влияют материальный достаток, степень образованности, статус в обществе и т. п. Понятно, что в разных странах, в разных социальных слоях коды эти различны. Ибо различны географические условия, рождающие уклад жизни. Различна еда, ритуалы, сопровождающие жизнь человека. В одном месте любят шаньги, в другом — пельмени, в третьем — драники. Социализация человека на раннем этапе развития строго регламентирована теми условиями, в которые он оказался помещен. А дальше — приобретение знаний кодов культуры зависит от тех институтов, куда забрасывает судьба человека. Идет ли он в ясли, детский садик, пионерский лагерь, скаутский отряд, школу, гимназию, лицей — везде возникают специфические стереотипы поведения. Средние специальные учреждения также формируют специфику коммутирующих знаков. И дальше: специальность также накладывает определенный отпечаток на личность. Даже в пределах одного города — скажем, Петербурга, студенты одного типа вузов, например, творческих, отличаются друг от друга: консерваторцы непохожи на студентов Института живописи, скульптуры и архитектуры, а те и другие — отличаются от студентов Театральной Академии и т. д. Другой сленг, другая манера одеваться, другие формы общения. В итоге во взрослую жизнь человек входит, имея индивидуальный набор кодов. И уже теперь, входя в то или иное сообщество, происходит формирование индивидуального языка общения, присущего определенной группе людей. Есть, скажем, общие черты, характерные для определенной местности. И речь, и манера говорить, и держаться, и одеваться, и есть, и жизненные привычки зависят от личного опыта. Манера умываться в России и Европе различна. У нас принято смывать грязь проточной водой. Поэтому в умывальнике постоянно смывается вода нужной температуры через смеситель. На Западе же не принято иметь смеситель. Горячая и холодная вода смешиваются в умывальнике, и человек моет руки в нем. Различны системы еды. Скажем, после сытного обеда французы едят сыры. У нас принято есть сладкое. На юге предпочитают вино, на севере — водку. И все это на территории России. Более явственны различия в разных странах. Вот почему петербуржца легко отличить от москвича, а москвича от сибиряка, сибиряка от южанина, человека из России от англичанина, англичанина от француза или немца и т. д. Ибо все они выработали в определенных условиях свои особенности средств общения. Сегодня у россиян появилась возможность наглядно представить себе переход и врастание в язык другой культуры. Как нелегко выучить иностранный язык (и чем человек старше, тем это труднее), так точно так же трудно привыкнуть жить в другой стране. Возникает так называемый «культурный шок». Язык общения иной во всех сферах. Изучать его так же сложно, как и иностранный язык. Причем каждый язык имеет свои градации, знаковые особенности, присущие людям разных страт. Общеизвестно, что в тюрьме существует особое арго. И человек, прошедший тюрьму, на всю жизнь несет на себе этот отпечаток. Показательно, что Лев Николаевич Гумилев, читая по телевидению лекции, не мог избежать тюремной лексики. Опять же, особенности того или иного ареала накладывают отпечаток на речь: вологодцы окают, москвичи акают, южане говорят нараспев и т. д. То же относится к молодежному сленгу, имеющему временные параметры: в 60-е говорили «чувак», «чувиха», в 80-е — «шнурки», «крыша» и т. д.

Следует отметить еще одну особенность. Почему мы так часто наблюдаем, что посредственность занимает главенствующее положение в том или ином сообществе — институте, учреждении и т. д.? Да потому, что посредственность совсем не посредственна. Именно человек, лишенный блестящих талантов, часто хорошо вписывается в систему установившихся кодов в той или иной среде. Человек со стороны, возможно и очень талантливый, не всегда способен освоить систему условностей, присущих данной группе людей. Вот он и вынужден довольствоваться малыми победами. Обычно слава и победа достаются не лучшим, а тем, кто освоил необходимые коды. Пример тому — Исаак Ньютон и Роберт Гук. У Гука было и меньше честолюбия, и меньше стремления зафиксировать свое превосходство. В итоге человечество знает Ньютона, имя Гука осталось для историков науки. На войне также, как правило, умирают лучшие. Потом об их героизме пишут книги, а почести достаются совсем не всем, кто действительно вел себя героически.

Как приятно быть свободным! Но те, кто говорит, что всю жизнь делал только то, что хотел, не всегда искренни, или принимают желаемое за действительное. Безусловно, человек искренне может считать, что он никогда не поступался своими принципами. Но, в конце концов, это означает, что его принципы соответствуют той общности, в которой он живет.

Языки культуры повседневности зависят от различных объективных обстоятельств и закономерностей в развитии общества. Это и кризисы, политические и экономические, и революционные изменения, и стойкие стадии в развитии общества и многое другое. В свою очередь, сами эти языки влияют на культуру повседневности, как естественный язык (показателем является современная русская речь), так и все те коды, которые коммутируют в обществе. Наиболее полно это получает отражение в искусстве.

Может показаться, что только искусство кино отражает языки культуры повседневности. Правда, и здесь незнание семиотических кодов может подвести. В фильме Сергея Параджанова «Ашик-Кериб», фильме прекрасном и отмеченном высшими мировыми наградами, заглавный герой хоронит ашуга, положив тело в могилу лежа. Как известно, по мусульманским представлениям, покойник не может предстать перед небожителями лежа. Поэтому мусульмане хоронят своих покойников сидя. Налицо незнание другого кода культуры. Но одаренность, можно сказать, даже гениальность С. И. Параджанова в том, что он сумел передать специфику Востока, подчеркнуть красоту жизни, независимо от специфики ее культурного преломления. Вот почему в его картине сосуществуют христианский храм и мечети, восточная мелодика и западноевропейский напев. Т. е, несмотря на незнание кодов, неточность использования знаков в языковой системе, основные идеи и мысли, ощущения и эмоции могут быть восприняты людьми разных культур сходно. Как известно, именно фильм «Ашик-Кериб» принес С. И. Параджанову звание одного из пяти лучших режиссеров Европы. Но могут ли другие виды искусства быть столь же многоаспектными по своему воздействию? Скажем, музыка, которая строго детерминирована определенными речевыми интонациями определенного региона. Все виды искусства отражают различные коды культуры. Довольно показательно и восприятие музыки. Человек, воспитанный в европейской культуре, с трудом воспринимает восточную музыку. Стереотип восприятия иной. И когда на занятиях истории мировой художественной культуры студенты слушают японские гагаку, оказывается, что они быстро устают. Индийские раги воспринимаются легче. Связано это с тем, что отдельные элементы индийских раг близки славянской мелодике. Но тут мы переходим к специфике искусства как языка культуры.

Источник

apetrochenkov

Александр Петроченков

Всего автор называет десять отдельных специализированных наук, изучающих невербальную семиотику, хотя в этой довольно толстой книге рассматриваются только пять важнейших подсистем невербальной коммуникации.

1. Паралингвистика. Наука о звуковых кодах невербальной коммуникации. Интонация речи, междометия и лишние звуки типа мм, угу, гм, э-э, вздохи, свист, смех, хмыканье, шипение и тысячи других звуков, зачастую меняющих смысл слов на противоположный. Человеческое ухо способно различать сотни тысяч звуков и оттенков, не принадлежащих к языку. Нецензурная лексика тоже, видимо, может быть отнесена к паралингвистике, так как многие такие слова не описываются словарями, но участвуют в коммуникации. Человеческий голос производит множество звуков, не входящих в систему языка. Способ и манера говорить, качество голоса и тона, а также то, как нечто сказано и зачем сказано. В процессе речи человек может манипулировать разными предметами, менять голос на грубый или гнусавый. Все это в сумме создает параязык, связанный невербальными кодами с языком и речью.

2. Кинесика. Наука о жестах и жестовых движениях, о жестовых процессах и системах языка тела и его частей. Движение рук и пальцев, танец, позы, жесты, мимика лица. Огромное множество этих знаков создает свой собственный язык, который хорошо понимают представители одной культуры. Эти знаки служат для эмоционального усиления, отрицания или иллюстрации того, что говорится. Причем в разных национальных культурах язык кинесики довольно сильно различается. Существуют сугубо русские жесты, которые непонятны представителям других культур: подмигнуть, мотать головой, погрозить пальцем, покачать головой, заткнуть уши, прикрыть рот рукой, отвернуться, уставиться, аплодировать, сжать губы, показать кукиш — можно составить огромный словарь из подобных единиц, которые сами по себе несут информацию, но и способны серьезно менять устную речь. А многие жесты других народов не производят в России особого эффекта. Например, большой палец на Западе считается сильным оскорбительным жестом, а у нас его не воспринимают столь эмоционально.

3. Окулесика. Наука о языке глаз и визуальном поведении людей во время общения. Глазное поведение людей в ситуации общения чрезвычайно информативно и важно. Глаза выражают очень много эмоций и их оттенков. Русское сощурить глаза близко к мимике и передает фиксирование внимания. А подмигивание предлагает соучаствовать в совместном деле. Широко открытые глаза, приподнятые брови, прикрытые глаза, опущенный взгляд, понимающий взгляд, взгляд поверх очков, прямой взгляд в глаза — все эти и многие другие модели визуального поведения несут при общении определенную информацию, которая обычно воспринимается бессознательно. (Играя с внуком, а он еще почти не говорит, я нередко прикрываю глаза руками, как бы пряча глаза за ладонями, и внук немедленно воспринимает это как важную игру в прятки и весело реагирует, ища мой взгляд.)

4. Гаптика. Наука о языке касаний и тактильной коммуникации. Рукопожатия, объятия, поцелуи, целование руки, похлопывания по плечу, целительное касание, наложение рук (применяемое представителями многих культур, например, апостольское прикосновение, передаваемое католическими папами еще от св. Петра), махание рукой на прощание — весьма сложный и богатый язык с разными культурными кодами. Кстати, в русской культуре касания — это активное вторжение в личную сферу другого человека, поэтому всегда должно быть осторожным и ненавязчивым.

5. Проксемика. Наука о пространстве коммуникации, его структуре и функциях. Это наука о том как человек мыслит коммуникативное пространство, обживает его и использует: это означает выбор места и расстояния, взаимное положение и ориентация тел во время общения, разные типы взаимодействия с разной аудиторией (друзья, малознакомые и незнакомые люди), социальная, физическая и психологическая дистанция, личная дистанция, интимная дистанция, поклоны, поцелуи, воздушные поцелуи, групповое, коллективное, публичное пространство, privacy. Существуют правила проксемики, которые нарушать недопустимо, чтобы не нарушить коммуникацию.

Кинетические стороны поведения людей — их жесты и позы, как люди стоят или сидят, как располагаются по отношению друг к другу, как обмениваются взглядами — порой играют решающую роль в устной коммуникации. А за пределами этой книги остались такие интересные науки, которые тоже относятся к невербальной семиотике, как аускультация, гастика, ольфакция, хронемика и системология. О них кое-что можно найти в Википедии.

Книга снабжена удивительно подробным и хорошо разработанным аппаратом, занимающим около сотни страниц. Аппарат содержит перечни использованной литературы и обширный предметный указатель, разделенный на терминологический и именной. Такую высокую культуру организации книги в России, к сожалению, нечасто приходится встречать. Книга выпущена издательством НЛО, которым руководит Ирина Прохорова, сестра миллиардера Михаила Прохорова.

Григорий Крейдлин. Невербальная семиотика. Язык тела и естественный язык. — М.: Новое литературное обозрение, 2004. — 592 с. — Тираж 2000 экз. — (Серия: Научная библиотека).

Источник

Новости синтона

Новое на сайте

Подпишитесь
на нашу рассылку!

Семиотика культуры повседневности

ПРЕДИСЛОВИЕ

Система языков, пронизывающих повседневную жизнь человека, включает в себя знаковость вещей, знаковость жилища, знаковость одежды, знаковость поведения, социальных институтов, профессий, тех­ники и технологии, знаковость речи. Все это языки культуры, непо­средственно проявляющие себя в повседневности. Нередко эти языки культуры получают претворение в искусстве. В свою очередь искусство влияет на языки культуры.

Ребенок, воспитывающийся ли в семье или в приюте, с приобрете­нием знаний родного языка приобретает знание кодов той социальной среды, где он воспитывается. В семье с детства вырабатывается опреде­ленный язык коммуникации. По взгляду матери малыш понимает, полу­чил он одобрение или вызвал гнев. По шагам супруги догадываются о настроении другого, по стуку входной двери — об удачном или трудном рабочем дне и т. д. Но на каждую семью влияют также материальные условия жизни, уклад, который формирует те или иные формы обще­ния. На них влияют материальный достаток, степень образованности, статус в обществе и т. п. Понятно, что в разных странах, в разных соци­альных слоях коды эти различны. Ибо различны географические усло­вия, рождающие уклад жизни. Различна еда, ритуалы, сопровождающие жизнь человека. В одном месте любят шаньги, в другом — пельмени, в третьем — драники. Социализация человека на раннем этапе разви­тия строго регламентирована теми условиями, в которые он оказался помещен. А дальше — приобретение знаний кодов культуры зависит от тех институтов, куда забрасывает судьба человека. Идет ли он в ясли, детский садик, пионерский лагерь, скаутский отряд, школу, гимназию, лицей — везде возникают специфические стереотипы поведения. Сред­ние специальные учреждения также формируют специфику коммутиру­ющих знаков. И дальше: специальность также накладывает определен­ный отпечаток на личность. Даже в пределах одного города — скажем, Петербурга, студенты одного типа вузов, например, творческих, отли­чаются друг от друга: консерваторцы непохожи на студентов Института живописи, скульптуры и архитектуры, а те и другие — отличаются от студентов Театральной Академии и т. д. Другой сленг, другая манера одеваться, другие формы общения. В итоге во взрослую жизнь человек входит, имея индивидуальный набор кодов. И уже теперь, входя в то или иное сообщество, происходит формирование индивидуального язы­ка общения, присущего определенной группе людей. Есть, скажем, об­щие черты, характерные для определенной местности. И речь, и мане­ра говорить, и держаться, и одеваться, и есть, и жизненные привычки зависят от личного опыта. Манера умываться в России и Европе раз­лична. У нас принято смывать грязь проточной водой. Поэтому в умы­вальнике постоянно смывается вода нужной температуры через смеси­тель. На Западе же не принято иметь смеситель. Горячая и холодная вода смешиваются в умывальнике, и человек моет руки в нем. Различ­ны системы еды. Скажем, после сытного обеда французы едят сыры. У нас принято есть сладкое. На юге предпочитают вино, на севере — водку. И все это на территории России. Более явственны различия в разных странах. Вот почему петербуржца легко отличить от москвича, а москвича от сибиряка, сибиряка от южанина, человека из России от англичанина, англичанина от француза или немца и т. д. Ибо все они выработали в определенных условиях свои особенности средств обще­ния. Сегодня у россиян появилась возможность наглядно представить себе переход и врастание в язык другой культуры. Как нелегко выучить иностранный язык (и чем человек старше, тем это труднее), так точно так же трудно привыкнуть жить в другой стране. Возникает так назы­ваемый «культурный шок». Язык общения иной во всех сферах. Изу­чать его так же сложно, как и иностранный язык. Причем каждый язык имеет свои градации, знаковые особенности, присущие людям разных страт. Общеизвестно, что в тюрьме существует особое арго. И человек, прошедший тюрьму, на всю жизнь несет на себе этот отпечаток. Пока­зательно, что Лев Николаевич Гумилев, читая по телевидению лекции, не мог избежать тюремной лексики. Опять же, особенности того или иного ареала накладывают отпечаток на речь: вологодцы окают, москви­чи акают, южане говорят нараспев и т. д. То же относится к молодеж­ному сленгу, имеющему временные параметры: в 60-е говорили «чувак», «чувиха», в 80-е — «шнурки», «крыша» и т. д.

Следует отметить еще одну особенность. Почему мы так часто на­блюдаем, что посредственность занимает главенствующее положение в том или ином сообществе — институте, учреждении и т. д.? Да по­тому, что посредственность совсем не посредственна. Именно человек, лишенный блестящих талантов, часто хорошо вписывается в систему установившихся кодов в той или иной среде. Человек со стороны, воз­можно и очень талантливый, не всегда способен освоить систему услов­ностей, присущих данной группе людей. Вот он и вынужден довольство­ваться малыми победами. Обычно слава и победа достаются не лучшим, а тем, кто освоил необходимые коды. Пример тому — Исаак Ньютон и Роберт Гук. У Гука было и меньше честолюбия, и меньше стремления зафиксировать свое превосходство. В итоге человечество знает Ньютона, имя Гука осталось для историков науки. На войне также, как пра­вило, умирают лучшие. Потом об их героизме пишут книги, а почести достаются совсем не всем, кто действительно вел себя героически.

Как приятно быть свободным! Но те, кто говорит, что всю жизнь де­лал только то, что хотел, не всегда искренни, или принимают желае­мое за действительное. Безусловно, человек искренне может считать, что он никогда не поступался своими принципами. Но, в конце концов, это означает, что его принципы соответствуют той общности, в кото­рой он живет.

Языки культуры повседневности зависят от различных объективных обстоятельств и закономерностей в развитии общества. Это и кризисы, политические и экономические, и революционные изменения, и стой­кие стадии в развитии общества и многое другое. В свою очередь, сами эти языки влияют на культуру повседневности, как естественный язык (показателем является современная русская речь), так и все те коды, которые коммутируют в обществе. Наиболее полно это получает отра­жение в искусстве.

Может показаться, что только искусство кино отражает языки куль­туры повседневности. Правда, и здесь незнание семиотических кодов может подвести. В фильме Сергея Параджанова «Ашик-Кериб», филь­ме прекрасном и отмеченном высшими мировыми наградами, заглавный герой хоронит ашуга, положив тело в могилу лежа. Как известно, по мусульманским представлениям, покойник не может предстать перед небожителями лежа. Поэтому мусульмане хоронят своих покойников сидя. Налицо незнание другого кода культуры. Но одаренность, мож­но сказать, даже гениальность С. И. Параджанова в том, что он сумел передать специфику Востока, подчеркнуть красоту жизни, независимо от специфики ее культурного преломления. Вот почему в его картине сосуществуют христианский храм и мечети, восточная мелодика и за­падноевропейский напев. Т. е., несмотря на незнание кодов, неточность использования знаков в языковой системе, основные идеи и мысли, ощущения и эмоции могут быть восприняты людьми разных культур сходно. Как известно, именно фильм «Ашик-Кериб» принес С. И. Парад­жанову звание одного из пяти лучших режиссеров Европы. Но могут ли другие виды искусства быть столь же многоаспектными по своему воз­действию? Скажем, музыка, которая строго детерминирована опреде­ленными речевыми интонациями определенного региона. Все виды ис­кусства отражают различные коды культуры. Довольно показательно и восприятие музыки. Человек, воспитанный в европейской культуре, с трудом воспринимает восточную музыку. Стереотип восприятия иной. И когда на занятиях истории мировой художественной культуры сту­денты слушают японские гагаку, оказывается, что они быстро устают. Индийские раги воспринимаются легче. Связано это с тем, что отдель­ные элементы индийских раг близки славянской мелодике. Но тут мы переходим к специфике искусства как языка культуры.

Один из типов коммуникативных пространств изучается современ­ной невербальной семиотикой. Эта современная наука состоит из отдельных дисциплин, хотя они и тесно связаны между собой. Это пара­лингвистика, изучающая звуковые коды невербальной коммуникации– кинесика, язык жестов, мимики и поз и проксемика. Кинесика — наука о жестах и жестовых движениях, жестовых процессах и жестовых си­стемах. Они относятся к основным для изучения невербальной семиоти­ки. Кроме того, невербальная семиотика изучает окулесику — науку о языке глаз и визуальном поведении людей во время общения. Аускуль-тация — наука о слуховом восприятии звуков и аудиальном поведении людей в процессе коммуникации. Наиболее полно аускультация прояв­ляет себя в музыкально-певческой деятельности, в отборе, структуриро­вании и смысловой фильтрации речи в процессе ее восприятия, а также в сурдопедагогике. В невербальную семиотику входят также такие нау­ки, как гаптика — наука о языке касаний и тактильной коммуникации. Изучением невербальной семиотики занимается также гастика — нау­ка о знаковых и коммуникативных функциях пищи и напитков, о прие­ме пищи, о культурных и коммуникативных функциях снадобий и уго­щений. Естественно, гастика изучает кулинарное искусство, врачебную деятельность, искусство приема гостей и обольщения людей, в частно­сти, путем приготовления любовных порошков или напитков. Древние греки подобные напитки называли филтра. Не может быть упущена оль-факция — наука о языке запахов, смыслах, передаваемых с помощью запахов, и роли запахов в коммуникации. Ольфакцию интересуют хи­мическая и тепловая деятельность человеческого организма, влияющих на процесс коммуникации и речевого общения. Запахи играют важную роль, например, в коммуникации арабов. Кроме того, их изучают меди­цинская диагностика, по ним определяется поведение животных, не мо­жет существовать без этого направления науки парфюмерия, а также современное имиджмейкерство, так как на образ человека, безусловно, всегда влияли сопровождающие его запахи. Сюда же входит проксеми-ка — наука о пространстве коммуникации, его структуре и функциях. Входит в круг наук, изучающих невербальную семиотику также хроне-мика — наука о времени коммуникации, о его структурных, семиоти­ческих и культурных функциях. Г. Е. Крейдлин, исследовавший невер­бальную семиотику в полном объеме, предлагает также ввести в круг наук, изучающих невербальную семиотику системологию, которую он обозначает как науку о системах объектов, каковыми люди окружают свой мир, о функциях и смыслах, которые эти объекты выражают в про­цессе коммуникации. Сюда он вводит язык украшений, язык одежды. 1

Другой тип семиотики повседневности — собственно семантика окружающих человека предметов и явлений. К ним в первую очередь относится семантика жилища. Кроме того — важное значение приоб­ретает знаковое содержание предметов бытового обихода, знаковость вещей, знаковость интерьера, социальная семантика костюма. Форма вещи, ее материал, хозяйственные функции вызывают множество ас­социаций.

Представленная читателю работа состоит из четырех частей. Пер­вая часть включает в себя все основные стороны невербальной семио­тики. Вторая часть посвящена собственно семиотике повседневности. Это в первую очередь анализ семиотики вещей, интерьера, их взаимо­связей и исторической изменчивости. Третья часть посвящена анализу семиотических аспектов репрезентации личности. В последнем разделе рассматриваются сопутствующие элементы окружающего человека про­странства.

Часть I. НЕВЕРБАЛЬНАЯ СЕМИОТИКА

Глава 1. Коммуникация с помощью органов чувств

Как уже было показано в предисловии, невербальная семиотика со­стоит из большого количества отдельных дисциплин. Сюда входят пара­лингвистика, кинесика, проксемика, которые относятся к ведущим для невербальной семиотики. Но столь же важными оказываются окулеси-ка, аускультация, гаптика, ольфакция, гастика. В область невербальной семиотики входят также проксемика и хронемика. Хронемика — наука о времени коммуникации, о его структурных, семиотических и культур­ных функциях. Однако в данном случае отдельно рассматривать мы ее не будем, ибо она входит как составная часть непосредственно описы­ваемых форм невербальной семиотики. Заметим только, что в каждом живом существе изначально заложены биологические часы. Особенно остро это мы ощущаем, когда по каким-либо причинам оказываемся в далеком от привычного для нас временном поясе. И тогда оказывается, что пока мы не освоились в данном режиме, днем нам хочется спать, и, наоборот, ночью мы бодрствуем. Но постепенно наши внутренние биологические часы привыкают к новому ритму и все налаживается. Впрочем, в менее ярких проявлениях мы ощущаем это при переходе на летнее и зимнее время. И опять — наш организм приспосабливается к измененному течению времени и вновь наши ощущения начинают со­ответствовать окружающей действительности. Понятно, что в общении возникают определенные закономерности, присущие той или иной куль­туре. Так, во многих южных регионах в назначенное время не начина­ют запланированное мероприятие, ибо заранее учитывается опоздание участников, иногда на один час или даже два. Зато в северных регио­нах наблюдается повышенная пунктуальность. В частных встречах мы видим, как люди, не обремененные строгим воспитанием, позволяют себе опаздывать на свидание. Иногда это проявление своей значимо­сти. Не случайно мы часто повторяем: «начальство не опаздывает, оно задерживается». Каждый из нас чувствует, когда заканчивается время встречи. Если мы пришли в гости, то задерживаться там — признак плохого тона: «Гости нужны нам как воздух, но, вдохнув, его надо вы­дохнуть». Во Франции, если вы приглашены на обед, надо являться в точно назначенное время, ибо у хозяйки подготовлен обед к определен­ному часу и опоздание может испортить блюда, которые она рассчита­ла подать в конкретный момент. Прийти раньше назначенного време­ни также неприлично, ибо хозяева могут быть еще не готовы к приему. В Японии же на чайную церемонию принято было приходить на полчаса раньше назначенного времени, чтобы подготовиться к серьезному и значительному ритуалу. У нас в России таких строгих правил нет. Но каждый человек понимает и чувствует закономерности временного контакта с другими людьми. Конечно, в каждой культуре есть свои за­кономерности, но они довольно легко корректируются в каждом инди­видуальном случае.

Для более четкого структурирования невербальной семиотики выч­ленены в первую очередь те из этих дисциплин, которые базируются на непосредственном контакте с помощью органов чувств. Это в первую очередь окулесика, гаптика, ольфакция, гастика. Аускультацию отдель­но мы рассматривать также не будем, ибо она, как было сказано в пре­дисловии, связана с другими формами деятельности человека. Однако наиболее полно в данном разделе будет описана гастика –самая важная сфера жизнедеятельности человека.

Итак, окулесика — наука о языке глаз и интерактивном глазном, или визуальном, поведении людей в коммуникации. В пределах одной культуры и одного языка жестов выражения глаз имеют неизменное значение. При разговоре происходят речевые акты не только вербаль­ные, но и через язык глаз. Существует ряд правил этикета. Например, в европейской культуре, слушая собеседника, принято смотреть гово­рящему прямо в глаза. Если сказанное понятно, то обычно слушающий кивает. Если же он возмущается, то лицо несколько вскидывается, гла­за раскрываются больше, чем обычно.

Знаковость языка глаз зависит от таких признаков, как длитель­ность, интенсивность, статичность/динамичность взглядов. В окулеси-ке принято выделять следующие виды взглядов: Односторонний взгляд, взгляд в лицо, прямой взгляд в глаза, совместный взгляд, контакт глаз, (визуальный контакт), избегание взгляда, пропуск взгляда. Главными характеристиками становятся направление взгляда, тип взгляда (спо­соб визуального воздействия). Это может быть прямой взгляд в глаза, который обычно трактуется как взгляд вызова. Обычно он гипнотиче­ский или агрессивный, вызывая у адресата возбуждение, ставит его в затруднительное положение. Поэтому правилами этикета принято, что­бы прямой взгляд был коротким по длительности. Основные коммуни­кативные функции глаз описаны Г. Е. Крейдлиным. 1 Когнитивная функ­ция проявляется в том, что собеседник стремится передать некоторую информацию и прочесть ее отклик в глазах адресата. Эмотивная функ­ция передает знаковость выражения глаз и считывание с них испыты­ваемых чувств. Следующая функция — контролирующая. Это провер­ка, как воспринято и понято ли переданное сообщение. Регулятивная функция — выражаемое глазами требование отреагировать на переда­ваемое сообщение.

Соответственно функциям, выражения глаз могут иметь следующие смыслы: готовность к коммуникации; подавление воли или влияния дру­гого, контроль над партнером и его поведением; желание установления контакта и получения информации; выражение чувств. Многие авторы подчеркивают влияние пола на визуальное коммуникативное поведение людей. Так, мужчины чаще бросают взгляды в сторону женщин с ро­стом расстояния между ними, в то время как для женщин соотноше­ние между числом взглядов и расстоянием между мужчиной и женщи­ной обратно пропорциональное. Контакт глаз в беседе женщин обыч­но больше, чем между беседующими мужчинами. В смешанных парах женщины смотрят дольше на мужчину, чем наоборот, даже если этот мужчина им не нравится. Это объясняется тем, что женщины более эмоциональны, стремятся сохранить «тепло» беседы, поиск участия со стороны мужчин, стремление получить одобрение, проявление зависи­мого положения.

Это относится к людям европейской и северо-американской куль­тур. В Латинской Америке детей специально учат опускать глаза в раз­говоре со старшими. Африканцы, азиаты и индийцы считают большое число взглядов, направленных в лицо или глаза, знаком превосходства и неуважения. Арабы и южноамериканцы определяют малое число от­ветных взглядов как невнимание и проявление невежливости. Индей­цев навахо учат никогда не смотреть на собеседника. Жители Эфиопии смотрят во время беседы вниз и это — общепризнанный знак проявле­ния уважения к собеседнику. Кочевники в Северной Африке, чьи лица прикрыты вуалью или иной материей, общаются друг с другом только «глаза в глаза». Это дает возможность получить максимальную инфор­мацию при общении. В Древнем Китае по типу глаз и глазных выраже­ний классифицировали и сравнивали людей, их свойства и характеры. Особое внимание в общении людей занимают зрачки. Как правило, они расширяются при повышенном эмоциональном состоянии, при удивле­нии. Девушек с большими зрачками воспринимают красивыми, жен­ственными и привлекательными, с маленькими — злыми, эгоистичны­ми, холодными.

Очки с семиотической точки зрения создают эффект удвоения глаз и порождают целый комплекс дополнительных семантических значе­ний его владельцу. Очки появились довольно давно. Арабский ученый XI века Ибн аль-Хайтам описывал увеличивающие линзы, с начала XIV века в Европе широко распространились лорнеты и монокли. И се­годня форма очков, их величина, окрашенность, манера надевать и сни­мать, дают дополнительную информацию в коммуникации людей.

Ольфакция — наука о языке запахов, смыслах, передаваемых с помощью запахов, и роли запахов в коммуникации. В романе Патрика Зюскинда «Парфюмер» утверждается: кто владеет запахами, тот владе­ет сердцами людей. И это во многом соответствует действительности. Обоняние — самое интимное из человеческих чувств, но очень запоми­нающееся. Запах помогает хранить воспоминания надежнее, чем зрение и слух. Человек способен распознавать больше оттенков запаха, чем звуков. Запахи играют огромную роль в нашей жизни.

В романе В. Набокова «Машенька» главный герой Ганин отчетливо помнит запах девушки, которую не видел больше десяти лет: «И духи у нее были недорогие, сладкие, назывались «Тагор». Этот запах, смешан­ный со свежестью осеннего парка…».

Запахи прочно связаны с эмоциями и слабо — с логическим мыш­лением, речью. Яркие, насыщенные эмоциями воспоминания вызывают именно запахи: Наполеон на острове святой Елены писал: «С закры­тыми глазами я узнал бы мою Корсику по запаху». Очень трудно объ­яснить, что происходит, когда человек обоняет запах, как химические вещества воспринимаются носом. Но известно, что у вкуса и обоняния одна природа. Как правило, интимные части тела — под мышки, носо-губные складки вырабатывают большую часть феромонов — особых «пахучих» химических веществ.

В Филадельфии создан центр изучения запахов, так как эта сфера чрезвычайно важна для человека. Ученые обнаружили, что восприятие запахов зависит от мотивировки. Главная — эротическая. Пол обнару­живают по запаху. Обонятельные сигналы дают возможность выявить тех, с кем можно спариваться. Самое трудное — выявить индивидуаль­ный запах.

За многие века люди выделили шесть основных запахов: цветочный, фруктовый, зловонный, пряный, смолистый (как запах скипидара) и за­пах гари.

Запахи — важная область восприятия человеком действительности. С помощью запахов издавна привлекали внимание человека: не только в повседневной жизни, но и в религиозной. Ибо запах, как и вкус, мы поглощаем. Но в отличие от пищи, если она нам не нравится — мы мо­жем ее выплюнуть, с запахом так сделать невозможно. И неприятный запах мы отождествляем с предметом, его источающим.

С древних пор запахи были средством обольщения. Этим искусством владела Клеопатра. В ее распоряжении была целая парфюмерная лабо­ратория. Она точно знала, каким ароматом надо умастить волосы, ка­ким — руки, каким губы, чтобы ее поцелуй не забывался никогда. Коко Шанель советовала женщинам наносить духи на те места, куда они хо­тели, чтобы их целовали. Правда, некоторые считают, что большинство сексуальных запахов многим людям кажутся неприятными. Поэтому ароматы часто называют чувственными.

Легенды о волшебной силе запахов — атрибут любой культуры. Колчан индуистского бога любви Камы был наполнен цветами вместо стрел. Афродита заставляла людей влюбляться друг в друга с помощью пряных ароматов. В древнем Иерусалиме девушка клала себе в баш­маки немного мирры, и, если ей нравился молодой человек, она стара­лась незаметно прикоснуться к нему кончиком туфли. Считалось, что так можно возбудить страсть. И действительно, запахи могут возбудить крайнее тяготение к личности, источающей приятные запахи, что и яв­ляется апогеем в романе Зюскинда.

Вера в силу запахов стимулировала поиск волшебных ингредиентов. Создатели ароматов понимали, что духи создают некую ауру, только смешиваясь с запахами тела. В 1959 году была изобретена «формула любви»: крохотная капля феромона, аттрактант — притягательный для самцов тутового шелкопряда. Запах феромона улавливается маленьким углублением, которое находится в ноздрях ближе к кончику носа. Фе­ромоны быстро разрушаются в воздухе, плохо проникают сквозь одеж­ду, действие их легко нейтрализуется косметикой и парфюмерией. Но их можно заместить другими запахами животного или растительного мира. Вещества животного происхождения — мускус, амбра, кастореум и цибетин веками использовались в парфюмерии. Запахи эти сами по себе неприятны для человеческого носа, но они прекрасно сочетаются с другими пахучими веществами, делая их и мягче и ярче одновременно. Кроме того, они позволяют им долго не терять своих свойств.

Восприятие запахов зависит от контекста. Кондитерские запахи — ваниль, корица, кардамон, карамель — для многих притягательны. Они напоминают им детство. Прямо противоположные запахи — «кислород­ные», чувственные. Это запахи талой воды с легкой примесью гудрона, мокрой древесины и прелой земли. Они вызывают чувство тоски, но од­новременно ощущение восторга и предвкушения перемен.

Запах воссоздает определенное настроение. Ладан — это аромати­ческая смола деревьев рода босвелия в Южной Африке. Фимиам = ти­мьян = чебрец пахнут, считается, приятно на любой вкус. Есть запахи, повышающие бдительность — запах мяты, цветы из семейства лилейных. Именно из-за этого в рацион солдат американской армии включе­на мятная жвачка. Гелиотроп избавляет от хандры, лимонный аромат снимает усталость и успокаивает, сандал способствует концентрации. Но следует помнить, что запах, поначалу вызывающий потрясение, по­том становится будничной нормой, к нему привыкают. Запах — это со­ставляющая гармонии, в его восприятии важен первый эмоциональный отклик.

Важным элементом воздействия духов являются флаконы для них, их «одежда».

История благовоний начинается в Древнем Египте и на Ближнем Востоке. Еще древние шумеры возжигали ароматические смолы, что­бы умилостивить богов. В Древнем Египте благовония играли важную роль в религиозных церемониях. В Греции возжигали душистые смолы, чтобы разогнать злых духов, ублажить богов. Потом благовония стали использовать христиане во время обряда причастия. В Индию благово­ния попали в V в. до н. э. Сначала их использовали в ритуальных обря­дах. Постепенно благовония стали куриться в жилых домах и храмах. В Японии XIII века среди аристократов были популярны благовонные игры. Суть их заключалась в том, чтобы правильно определить аромат горящего благовония. Китайцы использовали благовонные палочки в ка­честве часов.

Использовались благовония и как антисептическое средство. В Та­иланде таким способом боролись с простудой. В Индии лечили про­казу, ожоги, мозоли. Сегодня благовония также используются в этом направлении и применяют для этого ладан, мирру, сандал, амбру, ба­зилик, клевер, жасмин, мускус, пачули. Индийская традиция изготов­ления благовоний обладает более сладким и пряным запахом. Их делят на три группы: успокаивающие, стимулирующие и освежающие. Китай­ские благовония обладают более тонким и нежным запахом. По форме они бывают в виде палочек или колец. Их украшают изображением дра­конов и святых и возжигают во время празднеств и религиозных обря­дов. Тибетские благовония изготовляют в монастырях и используют для ритуального подношения божествам. В благовониях важное значение приобретает цвет, размер, количество и способ возжигания.

Современные исследователи показали, что определенные ароматы обладают способностью вызывать конкретные эмоции, неподвластные нашему сознанию. Американский психиатр А. Хирш установил, что определенные запахи вызывают конкретные действия и поведение лю­дей. Так, с помощью воздействия запахов он помогал людям сбросить лишний вес, с помощью запахов он научился повышать или понижать кровяное давление, замедлять или ускорять сердцебиение, возбуждать или усыплять человека. Запахи способны влиять на производительность труда. Некоторые ароматы снимают депрессию, улучшают настроение.

Это относится к запахам лаванды, шалфея, ромашки, лимона, сандало­вого дерева. А аромат жасмина, розы, лимона, апельсина, мяты и гвоз­дики возбуждают не меньше, чем крепкий кофе. В Японии это исполь­зуют некоторые фирмы. В определенные часы по системе кондицио­нирования в служебные помещения закачиваются строго выверенные комбинации ароматических веществ. Это позволяет повышать произво­дительность труда персонала на 50%. Сегодня запахи эксплуатируют­ся в бизнесе. Например, в продуктовых магазинах наибольший эффект дает свежий запах огурца или арбуза. В магазинах одежды — увели­чить продажи помогают запах ванили, лаванды, базилики, мяты или ли­мона. Но у людей различных культур один и тот же запах может вызы­вать разные ассоциации.

Источник