стихи о моде известных поэтов
Стихи о моде известных поэтов
Не подчинюсь капризам моды,
Я не живу угодой дню.
И своей внутренней свободы,
Не предав, ей не изменю.
Не продаюсь я за известность,
За деньги, не пишу памфлет.
Я в строчек дерзость и небрежность,
Души бессмертной вложил свет.
Миг жизни краток и нет смысла,
Им своё имя прославлять.
И быть должно так, как всё вышло,
Не повернуть событий вспять.
Мы дети все, эпох своих,
Мы все заложники времён.
Нам жить и умирать лишь в них,
А воля — это сказки сон.
Всё так, но моде вопреки.
Снова мода пропищала
Бесполезно дикий бред.
И красивого в нём мало
И удобства вовсе нет.
Не практично, не изящно.
Просто рваное тряпье.
Вид нелепый. Вид пропащий.
Даже хуже чем старьё,
Да не то, что потрепалось,
Став дырявым словно сыр,
Вызывая только жалость
Скучным видом мелких дыр.
Модный писк, он хуже шмоток,
Что сто лет лежат в земле.
Но такое носит кто-то,
Для кого всего милей
Не комфортные наряды,
Не красивый яркий стиль,
Но гламура эскапада
И раскрученный утиль.
Спросил как-то пень у старой колоды:
— Что там сегодня считается в моде?
— Открытости больше, линии строже
Для тех, кто постарше и помоложе.
А уж совсем непростительно
Иметь на себе растительность!
Люди по мИру бродят,
Время своё живут.
В нём подчиняясь моде,
Песни его поют.
Время диктует моду,
В песнях, вещах, одежде.
Но ей живя в угоду,
Сердцем мы будем те же.
Внешность изменит мода,
Но изменить нельзя.
Что нам смогла Природа,
В души вложить друзья.
И зря за страсть ругают,
Модниц, по моде жить.
Просто они желают,
С временем в ритме быть.
В джинсах они иль в платье,
Это ведь всё-равно.
Жизнь им дана на счастье,
Сердце — любить дано.
Марковцев Ю.
Голым веточкам берёзы
Снятся сны о тёплом лете.
Надоели им морозы.
Надоели вьюги эти
И тяжёлые сосульки.
Ветки хрупкие устали
От жестоких дней угрюмых.
Ждут, когда из дальних далей
Возвратятся с диким шумом
Стаи птиц разноголосых.
Ждут, зелёную обновку
Из красивых листьев мелких.
Без одежды так неловко.
Пусть весна снимает мерки
И готовит платья к лету.
Чтоб скорее птичьи стаи
Оценили прелесть веток.
Чтобы трелью воспевали
И своих учили деток
Разбираться в летней моде.
Как много в мире лживых мод,
Их страшный выпустил завод,
Одно и тож, из года в год,
Как много в мире лживых мод.
Как много лживых жестов рук,
Врагом бывает старый друг,
Приносит то, не мало мук.
Как много лживых жестов рук.
Как много снится странных снов.
Не наломать бы в жизни дров,
Да не сказать бы лишних слов.
Как много снится странных снов.
Как часто помнится нам май.
Там на верху запрятан рай.
Внизу остался псиный лай.
Как часто помнится нам май.
Ложь, что романтики нынче не в моде,
Просто за шумом не слышим их песнь.
Славу искать, их противно природе,
А они рядышком, есть они — есть!
Ложь, что деньгам только, люди все служат,
Что они стали всё в них измерять.
Им как всегда, быть любимыми нужно,
Им без любви счастья в жизни не знать.
Ложь, что романитков вымерет племя,
Что им мешают мечты в их делах.
Ведь без мечты тяжелей жизни бремя,
А в прагматичных, сильней проблем страх.
Ложь, что романтика в юнности только,
Людям.
Модная одежда
Одежду покупают по размеру,
У всех свой стиль, фасон, объём.
И на души мотивы, ищут веру,
В ней то, чем дышим и живём.
И потому не стоит ломать копий,
Нет в мире веры правильной для всех.
Живём мы все в плену своих утопий,
По своему — в своём ища успех.
Все с мест своих, по своему мир видят,
Своей лишь, грани плоскость, знают в нём.
И мы в уютном, тёплом кресле сидя,
Понять не сможем тех, кто под дождём.
И чувств не передать словами,
И сытые голодных не поймут.
Покуда голод.
Смотрю я «модный приговор» по телевизору маленько,
Однако,удивляет окончательный эффект частенько.
Возможно, на периферии выбор не ахти,
Но,знают наши дамочки,как глазки подвести.
И будет выглядеть простой,но будет молода,
А,после их дизайнеров,ну прям,беда.
Конечно,разодели деву подороже,
А что с лицом то происходит, Боже!
Кончита Вурст не дует в ус.
Ведь у нее хороший вкус,
Коль модной будет борода
У женщин в европейских городах.
Тырит Мурочка красиво
И парчу, и коленкор.
Это вам не детектива,
Это – «Модный приговор»!
Надеть трико и тапки в якорях,
Почти все знать о пиве и пельменях.
Потертости разгладить на коленях
И стать одним из тысячей нерях.
В субботу, как обычно, домино,
Слыть средь двора сведущим в этом мире.
Затем, в сороковаттовом сортире
Втихую пить дешевое вино.
Настанет час и спрос придет в твой дом,
А слов для оправданий не найдется.
Перед судом небес предстать придется
В трико, дешевых тапках и с ведром.
Но если тебя манит горизонт
И жизнь окончить жалко на диване,
Всегда.
Осмелюсь признаться прямо:
Наедине с котом,
Лежу я в костюме Адама.
Жарко мне даже в нём!
Мы, не теряя надежды,
Живём в жаре и в дыму!
Не может кот снять одежду.
Очень жарко ему!
Грубеет на подошве кожа,
Когда всё время босиком.
И по камням ходить мы можем,
И боль не чувствовать при том.
Одежду нам порвёт кустарник,
Когда сквозь чащу — напролом.
Знать потому в лохмотьях странник,
Что не свернув, шёл прямиком.
Лицо от солнца потемнеет,
А ветер горсть песка в глаза.
У тех кто плакать не умеет,
В глазах появится слеза.
Не повернуть уже назад,
Тем кто мосты сжёг за спиной.
Рай обещая, может ад,
Дать случай в жизни, став бедой.
Тьма краски и предметы.
Со временем спадет наклеенных ресниц мираж,
Спадет с интимных мест весь пирсинг ржавый.
Остынет рОщенных волос ажиотаж,
Сойдет с лица весь макияж гремучей лавой.
Не будет больше тоннами теней,
Что скулы так надежно подпирали.
Не будет термоядерных идей,
Что шли все перекорами морали.
И станешь ты сама собой,опять,
Посмотришь на себя унылым взглядом.
Уже не хочешь больше груть себе поднять,
И рыбьи губы станут тебе адом.
И все бы ты смогла перебороть,
Все это,как не странно.
девушка выщипала бровки
в носу у нее колечко
девушка выпила водки
у девушки есть сердечко
девушка совсем не хочет курить
девушка
очень хочет любить
она сморит на парня дебила
и вздыхает
— Я ведь еще не Любила!
Стихи о моде известных поэтов
Мария Третьякова Поэзия моды
Вы находитесь в черном списке, поэтому не можете голосовать
м24.ru 
Мария Третьякова занимается интересным, но непростым делом. Сводя воедино моду и поэзию, она, с одной стороны, придает интеллектуальный окрас понятию, повышенным интересом к которому, ранее грешили люди, этого окраса, по мнению интеллектуального сообщества – лишенные. С другой – следит за проникновением модных тенденций в изысканный мир поэзии на протяжении веков. С Марией Третьяковой последовательно через эпохи и рифы поэзии проходил обозреватель m24.ru Алексей Певчев. – Как можно обозначить то, чем вы занимаетесь? Историков моды у нас все больше, но вот специалисты в области поэзии моды пока редкость. – По образованию я искусствовед и занимаюсь историей материальной культуры, в том числе и моды в контексте поэзии. Я первый специалист, который начал исследовать тему взаимосвязи поэзии и моды.
Конечно, я исследовала определенные фамилии и имена. И даже мода на поэзию в начале ХХ века и второй ее виток в 60-х годах ХХ века – все это было связано прежде всего с тем, что поэзия давала людям гораздо больше, чем другие сферы культуры и искусства.
– Есть ли в российской поэтической традиции кто-то из поэтов, чьи стихотворения, да и сама личность, на ваш взгляд, воплощение поэзии моды XX века?
– На мой взгляд, Игорь Северянин – самый стильный поэт ХХ века. Поэзия – это увеличительное стекло, и степень увеличения зависит от таланта поэта: чем больше талант, тем все мы видим правильнее глазами этого поэта. Следующая книга «Поэзия моды Игоря Северянина» так или иначе тоже будет о ХХ веке, но о его первой половине.
Итак, я назову Северянина, Маяковского. Кстати, связь моды и поэзии интересна и в том контексте, что все они имели свой уникальный стиль одеваться, преподносить себя. Не могу не упомянуть выдающуюся личность – Анну Ахматову. Человека, который свой оригинальный стиль в поэзии и в жизни, в манере подать себя смог выразить таким образом, что до сих пор остается самой изображаемой женщиной-поэтом за всю историю: более 300 портретов, в том числе в мозаике. Это совершенно уникальное сочетание поэта, модного поэта и модной женщины, которая вот в веках не теряет, в принципе, актуальности и, как бы сейчас сказали историки моды, трендовости своей. Совершенно потрясающее явление!
– Если мы говорим о некоем наиболее гармоничном слиянии моды и поэзии, то, вероятно, нельзя обойти вниманием эксцентриков-обэриутов, после которых наметился довольно продолжительный временной провал.
– Если очень кратко охарактеризовать ХХ век – такой короткий и такой длинный одновременно, то сначала у нас были футуристы. Они все разрушили до основания, а потом совершенно потрясающе выстроили свою модель. Потом так исторически сложилось, что они ушли: в вынужденную эмиграцию, по тюрьмам, ушли из жизни, а кому-то и помогли это сделать. Обэриуты, которых вы упомянули, их судьбы – самые страшные! В России это все осложнилось жесточайшим культом личности и всем, что с ним связано. Поэтов уничтожали морально и физически. Даже один из величайших поэтов Борис Леонидович Пастернак находился в вынужденной, как он сам говорил, ссылке в Переделкине. Да, он выжил, его судьба Мандельштама не постигла, но какой ценой, что у него было на душе? Во времена сталинских репрессий в поэзии образовалась абсолютная пустота. Боялись жить, боялись писать стихи.
Никакой моды особой тоже не было. Она была, конечно, но назвать это модой сложно. Да и во времена Второй мировой войны было не до моды. Даже в относительно благополучных странах…
– В тогдашних России и Германии – понятно, но почему это происходило в других странах, не познавших диктатуры и войны?
– Еще Ахматова, побывав в Париже в начале XX века, сказала, что во Франции, и в Париже в частности, поэзия была в упадке, и сборники поэтов покупали только из-за модерновых виньеток, красиво написанных художниками. В России всегда на первом месте было слово, а, например, в той же Франции, к началу XX века больше объективно царствовал рисунок. Во всем мире 1930 – 1940-е годы – это господство тоталитарных режимов, это самая разрушительная по своей силе мировая война. К тому же она была второй за короткое время, и она была самой разрушительной. Вторая мировая война временно остановила развитие моды и поэзии. Да и вообще, развитие всего творческого. Люди были заняты войной, спасением своей жизни и не могли заниматься своим делом. Все работало на оборонную промышленность. В 1940-х годах не проводилось модных показов даже в благополучных странах Европы. Были изготовлены деревянные куклы, они хранятся в одном из музеев моды, на этих маленьких куклах показали тренды. Все это были вариации на тему шинелей и военной формы.
– Ну а потом наступила эпоха шестидесятников. Евтушенко в пиджаках, Вознесенский в шарфах, поколение Политеха, физики и лирики.
– Конечно! Хрущевская оттепель подарила людям надежду. Фестиваль молодежи и студентов в Москве 1957 года немножечко приоткрыл границу. Люди вздохнули свободнее, и поэзия все это подхватила. Мы начали как-то взаимодействовать с Европой и со всем миром. Оттепель наступила и в душах, и в умах людей. Поэты это все подхватили, и у нас пошла вторая волна моды на поэзию.
Поэты в России именно в этот период, именно шестидесятники, дали людям выразить ощущения свободы, передать чувство, что все лучшее впереди. Ощущение того, что двери открылись и сейчас все будет красиво и ярко. Мы будем красиво одеваться. Нас не будут сажать в лагеря. В стране наступят изобилие и долгожданная свобода, и эта эйфория была подхвачена. Поэзия снова стала безумно популярна. На свои выступления на стадион Евтушенко прорывался с конной милицией.
– Почему, на ваш взгляд, поэт Владимир Высоцкий при всем своем артистическом даровании никак не ставил на внешний вид, одеваясь нарочито просто?
– Высоцкий – величайший русский поэт XX века, наверное, его социальную значимость и вклад в литературу вполне можно сопоставить с вкладом Александра Сергеевича Пушкина. По влиянию на умы, сердца, души – по всему, в принципе, что и должна поэзия делать. Высоцкий как поэт вырос как раз из того страшного времени, в котором была вынужденная пустота. Что касается его как человека, действительно он не нес в себе внешне никаких признаков богемности и не создавал свой образ. Он не работал над внешними проявлениями своего стиля в одежде, оставаясь человеком, который в последнюю очередь думал о том, какой шарф повязать. Да, он ездил на «мерседесе», который тогда не многие могли себе позволить, и в этом он в какой-то степени с точки зрения стиля был элитой. Но он никогда это не выпячивал. Владимир Высоцкий – огромный пласт нашей культуры.
В моей книге есть несколько стихов Высоцкого, которые мне очень важны как исследователю, например, потому что ни в каком ином периоде не могли появиться стихи о самолетах. Я про «Москву – Одессу». Рядом я поместила стихи Риммы Казаковой «Самолетами», потому что это мужское и женское. Мода у нас тоже мужская и женская. Мне очень интересен взгляд двух серьезных поэтов той эпохи – Казаковой и Высоцкого – на одну и ту же тему. Она, как женщина, пишет, например, «Я сама самолет, самоделочка, самокрылочка, певчая птаха…» А Высоцкий врезает совершенно другие строки в наше сознание. У него все мощно: «В который раз лечу Москва – Одесса, Опять не выпускают самолет…» Абсолютно разная мелодика, ритм и взгляд мужчины и женщины на одну и ту же тему.
– Этот этап, начавшийся во времена оттепели, подхватили поэты, ориентированные на запад, где в то время культурный тренд определяли The Beatles, модные хиппи и прочие контркультурщики. Именно на это ориентировались властители дум следующего поколения – Андрей Макаревич, Борис Гребенщиков, Майк Науменко.
– Конечно, нужно упомянуть шестидесятые годы, на фоне которых формировалась новая молодежная культура, литература, мода, музыка. В 1970-е годы уже влияние музыки на массовую культуру приблизилось к своему пику. Хиппи и битники, начало джинсовой эры – это все оттуда. Зарождающийся диско-стиль с элементами облика группы «АББА» импонировал благополучной молодежи, а те же, кто протестовал, тяготели к стилю хиппи или панк (с его черной цветовой гаммой, обилием кожи и металла и агрессивными прическами). Советская идеология по-своему отозвалась на западную моду, почитайте стихотворение Сергея Михалкова «Джинсы». Но идеология уже не могла закрыть глаза нашим людям на то, что где-то есть абсолютно другой, отличный от привычного уровень жизни. Из западных стран информация о моде и стиле жизни доходила до русских людей, правда гораздо позже и в своеобразном виде. Умами и сердцами неравнодушной советской молодежи завладели музыканты: Андрей Макаревич, Борис Гребенщиков, Майк Науменко. И здесь у нас оказался свой, особый путь. Подхватывая мировые тренды, наши музыканты оставались верны традициям русской поэзии. Та самая сила слова, о которой я говорила в самом начале.
Идеи революционных шестидесятых в 1970-е стали достоянием большей части общества. Сексуальная революция, борьба за равные права женщин и мужчин, проблемы гонки вооружений и экологии, безработицы и инфляции стали волновать всех. В экономически развитых и благополучных странах с высоким уровнем жизни появилась и другая социальная проблема — депрессия. Выходы из нее искали самые разные. В искусстве тогда возникло явление постмодернизма, который предполагает отказ от идеи единства и утверждение идеи множественности, он сознательно ориентируется на эклектичность, микс классики и авангарда, массовости и элитарности. В такой среде в России произошло формирование уникального явления — поэта и музыканта Александра Башлачева. Я приведу целиком одно из его лучших, на мой взгляд, стихотворений, отражающих эпоху:
Красной Жар-птицею, салютуя маузером лающим,
Время жгло страницы, едва касаясь их пером пылающим.
Но годы вывернут карманы – дни, как семечки,
Валятся вкривь да врозь.
А над городом – туман. Xудое времечко
C корочкой запеклось.
Черными датами а ну еще плесни на крышу раскаленную!
Ox, лили ушатами ржавую, кровавую, соленую.
Годы весело гремят пустыми фляжками,
выворачивают кисет.
Сырые дни дымят короткими затяжками
в самокрутках газет.
Под водопадом спасались, как могли, срубили дерево.
Ну плот был что надо, да только не держало на воде его.
Да только кольцами года завиваются
В водоворотах пустых площадей.
Да только ржавая вода разливается
На портретах великих вождей.
Но ветки колючие обернутся острыми рогатками.
Да корни могучие заплетутся грозными загадками.
А пока вода-вода кап-кап-каплею
лупит дробью в мое стекло.
Улететь бы куда белой цаплею!
Обожжено крыло.
Но этот город с кровоточащими жабрами
надо бы переплыть.
А время ловит нас в воде губами жадными.
Время нас учит пить.
– Сегодня можно говорить о возрождении моды на поэзию. Проводятся поэтические баттлы и творческие встречи. На слуху имена Веры Полозковой, Ах Астаховой и многих других. Можно ли всерьез говорить об очередном витке моды на поэзию и интереса к поэзии моды?
– Я бы сказала, что речь идет не о возрождении моды на поэзию, а о возрождении интереса к ней. Что в наше время тоже хорошо. Мода на поэзию в том понимании, о котором я говорила, – как в начале и в середине ХХ века — уже не вернется. Искусство, литература и мода, ищут пути решения новых задач. Время рождает другие формы искусства и других кумиров. Благодаря глобальным информационным сетям становится возможным почти мгновенное распространение информации обо всем, миром правит интернет. Благодаря интернету блогер vero4ka стала известна широкому кругу читателей и выросла в поэта Веру Полозкову. Но прежде всего я назову Бориса Рыжего (к сожалению, рано и трагически ушедшего) и Тимура Кибирова.
Стихи о моде известных поэтов
Я не хочу быть королевой,
Смешно, избито, то звучит!
Я не хочу быть дерзкой, смелой,
Меж двух полов, я не гибрид…
Принцессы, стервочки, царицы,
От масок всё в глазах рябит.
Гламурных кукол вереницы,
Мне вид их портит аппетит…
Я не плыву против теченья,
Но и шагать в строю нет сил,
После шести не есть печенье,
А мне и так мой образ мил.
Плевать хочу я на размеры,
Придумал кто нам идеал?
… показать весь текст …
Глаз мужчины привлекает, не то, как модно Вы одеты,
а то, как это все на Вас сидит!
Что модно носить этой весной?
— В Украине — БРОНЕЖЕЛЕТ. )
Девушки одевайтесь пожалуйста смотря не на моду, а в зеркало…
Не давай писку моды заглушить здравый голос вкуса.
-Знаешь, что бывает с девочками, которые не едят манную кашу?-спрашивает мама маленькую дочку.
—Знаю.Они становятся манекенщицами.
Остерегайтесь оригинальности. В женской моде оригинальность может привести к маскараду.
Не могу понять фасон мужских брюк с ширинкой в области колена.
Те кто их носит, себе льстят? Кого пытаются обмануть, себя или окружающих?
Хорошее воспитание, внутренняя культура и способ держать себя. Три вещи, которые всегда в моде.
Эх, молодые модницы,
А вам ведь не понять:
Как чёлка от начёса,
Должна была стоять.
А рядом, чтоб спиралька,
висела из волос.
И на затылке ровно,
Пучок, иль просто хвост.
А джинсы чтоб «Мальвины»
И блузка с бахромой.
Смешно с такой картины?
А я была такой…
… показать весь текст …
В красивой обуви женщина — красавица.
В удобной обуви — она богиня.
Мода меняется, элегантность никогда.
Века, года, сезонов смена
Капризна мода, вот беда
Лишь только счастье неизменно.
Вне моды, лет… оно всегда.
В глазах трепещет огоньками,
В улыбке спряталось твоей.
И так легко его поранить,
Оно что стая лебедей.
Что белоснежными крылами
Коснулось свежести лица
Дарите счастье, тогда сами
Счастливы будете всегда.
быть рыцарем без страха и упрёка,
не модно… нынче, вовсе…- век не тот
ну, а судьба глупа и одинока
всё заставляет ждать,… из года в год…
всё ждём, когда же буйство совершится,
как доказательство, большой любви,
в руках, не хочется держать синицу,
когда летают, в небе, журавли…
но сам себя обманывать не стану,
есть у меня по жизни личный путь…
жизнь мне не вокзал и не полустанок…
у каждого своя, бывает суть…
я буду продолжать идти по жизни,
… показать весь текст …
Почему дырки на джинсах — это модно, а на носках и колготках — нет?
&
Для тех кто не знает что такое туника.
Недавно по телевизору одна девушка сказала: «Туника — это перекофта и недоплатье». Отличное определение по-моему.
Модно: дырявые майки, дырявые джинсы. Когда же придет мода
на дырявые носки?
Ну вот как так? Одни с банданой похожи на рок-звезду, другие — на колхозницу.
Стихи о моде известных поэтов
Наряжаем тело..
Душу закрываем.
Откровенно,смело!
А зачем? Не знаем!
Все, в угоду моде,
Нравиться спешим.
Вопреки свободе,
Душою мы грешим!
Не безликой толпой,
Откровенным чудом,
И блистать красотой,
Изысканным блюдом!
И шепот за спиной:
«С журнальной обложки!»
В мире душе одной
Так нужны застежки!
Мне приснилась модель
Её груди, пупок и т.п.
Разместились на тоненькой шее.
Канапе, ты моё канапе,
Не мани, всё равно не сумею.
Я проснулся в холодном поту,
Облегчённо вздохнув: «Аллилуйя!»,
Лучше уж «114-ТУ»,
Чем вот эту хоть раз поцелую.
Елена Смирнова Аблаева
Исполняя все желанья
И заветные мечты,
Ныне бурно процветает
Индустрия Красоты.
Коль волос не так уж густо,
Подберёшь себе парик.
Надевай его и шустро
Изменяй свой женский лик!
И, сказав однажды твёрдо:
«На фигуру не взглянуть!»
И уже «вздыбилась»гордо
Силиконовая грудь.
Но уверенно шагая,
Ты судьбу не проведёшь.
Знай, что формы исправляя,
В сердце нежность не вошьёшь!
Красота, конечно, классно,
И в цене она везде,
Но труды твои напрасны:
Красота твоя-в Тебе!
Тело может быть прекрасным,
Но откроется обман,
Если в сердце много фальши,
А в душе твоей-изъян!
Будь прекрасна, несравненна,
Как Богиня хороша!
Лишь была бы,непременно,
Только светлою душа!
Туфли, тонкие колготки,
Тушь, помада, маникюр…
И, конечно, для красотки
Платья только от кутюр.
Да, недёшево, я знаю,
Только надо не забыть:
Раз сказал ты «Дорогая!»,
Значит, так тому и быть…
Сидели две бабулечки
В салоне красоты,
Воздушные, как булочки,
Как поздние цветы.
Сидели так торжественно,
Чуть головы склоня.
В них столько было женского
Забытого огня!
Серебряные щёточки,
Стальные гребешки
Укладывали чёлочки,
Крутили завитки.
В салоне пахло осенью,
Парижем, рандеву,
Забытым удовольствием
И сказкой наяву.
Потом на них умеючи
Надели парики.
А в парке на скамеечке
Их ждали старички.
Женщины нынче про стиль не забыли;
Марку держать я стараюсь порой.
Слышали? Модно чтоб автомобили
С обувью были расцветки одной!
Шубки, брючки, шляпки,
маникюр красивый,
макияж достойный,
ровная спина.
Ах, горжусь я вами,
женщины России,
ведь почти у каждой
пенсия одна.
Иногда в раздумье
шкаф свой открываю,
Вглядываюсь долго
в шерсть, шелка, сукно.
Не схожу с ума я,
просто понимаю:
модницей-старушкой
быть мне суждено!
Нынче мода на худых
Диктует мода правила свои,
Она все экстримальней с каждым разом,
Журнала глянец, яркие огни,
Она примерит пирсинги и стразы.
Татуировка, КРАСНЫЙ цвет волос,
Штаны все в дырах, свитор наизнанку,
И вот уже язык проколот, нос.
Приличия задвинуты за рамки.
Волос куделя связанна в пучок,
Густая борода лицо закроет,
Проткнуто все, что можно и пупок,
Но модный может все себе позволить.
Опять мне почему-то не понять,
И смелости мне может не хватает,
Не суждено мне модной вскоре стать,
Стереотипы моде помешают.
Мне суждено ходить в штанах без дыр,
Стиль прошлого он как-то все же ближе,
Понятна мода только молодым,
Она крутыми модницами движет.
В шёлк и бархат, в меха разодеты,
Тощим задом блудливо виляя,
По помосту живые скелеты
Друг за другом, как куклы шагают.
Остры локти, колючи колени,
Выпирают лопатки, ключицы.
Под глазами голодные тени,
Как у мумий египетских лица.
Ходят строем, мечтая о снеди.
Кутюрье подозрительный, зоркий.
Но в фаворе костлявые леди,-
Их приветствует буря восторга.
Не согреет в постели такая,
Её прелести впалые, плоски.
Как кого, а меня вдохновляет
Нежный образ Венеры Милосской.
Правит бал лицемерная мода.
Непонятные пляшет коленца.
Выставляя красавцем урода,
Торжествует порок извращенца!
Ты не пускала старость на порог,
А красотою управляла миром!
И в семьдесят, ну кто подумать мог,
Для молодых была Кумиром!
С небытия ты возрождалась вновь,
Любовью заражая всех вокруг!
И в наших венах снова билась кровь,
И молодость к нам возвращалась вдруг!
Валенки, ушанка, пуховик!
Я ничтожна в тонком мире моды,
Я не посещала фэшин-вик,
Потому одета по погоде:
Валенки, ушанка, пуховик!
Что мода? Веянье времён,
Как дань пристрастию чужому.
Засилье кутюрье имён
Да потакание иному.
Что мода? Только шумный всплеск,
Мгновение… растаял где-то.
Устаревает яркий блеск,
Родится новый, как комета.
Что мода? Быстро промелькнёт,
Угаснет, сгинет, растворится.
Чужой фантазии полёт,
Что к созиданию стремится.
Проходит год за годом,
Надежды в Лету канут,
А женщины за модой
Гоняться не устанут!
Мне нравятся и Прада,
И Гуччи, и Банани,
А также ароматы
От Джорджио Армани!»