мать кукушка что такое
Мать-кукушка, или Мама, почему ты не со мной?
Чаще всего детей передают на воспитание бабушкам. Но не обязательно. Иногда в роли «заместителей» выступают братья, сестры, дяди и тети или того хуже – старшие дети.
Мать Иры и Ивана – первоклассный специалист, которого работодатели на части рвут. Вот только в родном городе применение ее талантам отчего-то не находится. Потому и колесит женщина по городам и весям, не забывая про супруга – куда ни устроится, и ему местечко обязательно выхлопочет. Одна зарплата хорошо, а две всегда лучше. Но не срывать же еще и детей с насиженного места? Тем более, они уже большие, сами справятся.
Дети и впрямь не детсадовцы: Ире недавно восемнадцать исполнилось, Ивану – тринадцать. У мальчишки тяжелый переходный возраст – учебу забросил, практически живет на улице. Сестра, как может, пытается его образумить. Он не слушает, даром, что та с детства мать ему заменяла. Всякое случается – бывает и до драк дело доходит, но мама с папой уверены – их присутствие ничего не изменит, а так хоть деньги будут. В том числе и на содержание любимых чад. У других вон того хуже, и ничего. Живут.
В этой ситуации мать поступила не очень справедливо по отношению к обоим детям: она оставила сына в непростой период его жизни и возложила на плечи дочери непомерный для нее груз.
Причины, вынуждающие женщину отказываться от своего долга, могут быть разными. Иногда это объективная необходимость содержать семью, а иногда банальный эгоизм, прикрывающийся этим мотивом.
У Светы мать-наседка. Всю жизнь она посвятила служению детям и вырастила двух махровых эгоистов. У каждого своя история. Светина достаточно благополучная. В девятнадцать сознательно родила ребенка от случайного друга – «всегда мечтала о девочке-подружке, чтобы с минимальной разницей в возрасте». Разумеется, новорожденную тут же повесила на шею бабушке. А та и рада. Спустя три года после рождения малышки Светка с вещами умотала в Москву – покорять ее и разгонять тоску.
Мать напряглась, купила в первопрестольной квартиру. Вскоре дела у дочери пошли неплохо, и она забрала ребенка себе. Бабушка поехала следом. Стоит ли говорить, что в воспитании Светиной дочки она вновь принимает самое живое участие?
Иногда мамы-кукушки номинально не покидают ребенка, но видят его так редко, что тот начинает испытывать дочерние (сыновьи) чувства к «заместителю». И тут тоже могут возникнуть проблемы.
Потому что на самом деле мать обычно желает оставаться матерью. Включается ревность, и ребенок оказывается втянут в конфликт двух близких ему людей.
Особенно часто так бывает, если воспитывает его свекровь или няня. И, если от первой так просто не избавиться, то вторую можно быстро сменить. Мама довольна, ребенок получил еще одну травму и негативный опыт. У него фиксируется убеждение, что все, кого он любит, его предают и бросают. В зрелом возрасте это обязательно «аукнется».
Разумеется, во временных «заместителях» нет ничего плохого. Если мать вынуждена работать, но при этом интересы ребенка для нее в приоритете, если в сложной ситуации бросает все, чтобы помочь – нарушения привязанностей вряд ли случатся.
«Если женщина не чувствует материнство сферой своей самореализации и понимает, что не желает много заниматься ребенком, имеет смысл искать постоянное замещающее лицо: папу, бабушку или постоянно проживающую няню.
Беда в том, что часто маму такой расклад не устраивает. Ей хочется оставаться главным для ребенка человеком исключительно по факту материнства. Малыш же привязывается к тем, кто находится с ним в самые сложные жизненные моменты. Он не обязан испытывать теплые чувства к тем, кого не знает и видит только по праздникам. Не научившись этому в детстве, во взрослом возрасте он, скорее всего, также проявит к ним черствость и отстраненность.
Сюжет картины, по свидетельству художника, был взят из жизни. Супружеская пара взяла на воспитание мальчика, но через несколько лет появилась женщина, которая его родила, и предъявила на него родительские права.
Руслан – одноклассник моего сына. Странный ребенок, которого дети не любят и не принимают. Лживый, изворотливый, непонятный и очень-очень несчастный. Воспитывает его бабушка – женщина простая и говорливая, поэтому в историю мальчугана посвящены все родители одноклассников.
— Никакого с ним сладу нет, – жалуется она в очередной раз. – Грубит, хамит, не слушается. Я его, было, отвезла матери, так они подрались, и она его выставила.
Родители девятилеток слушают, открыв рот. Они понимают, что все их проблемы с детьми – это так… Цветочки. Вот где жизнь, вот где драма.
Как сложится судьба мальчика, неизвестно, но уже сейчас окружающим заметно, что он остро нуждается в психологической помощи.
Я не пытаюсь натянуть на себя маску Кассандры и предречь ему страшное будущее. На самом деле, в каждом человеке скрыт огромный потенциал психологического восстановления, и, наверное, нет такой раны, которую нельзя было бы излечить. Пример – моя подруга Татьяна, у которой была очень властная бабушка.
А мама наоборот безвольная. Это и определило Танину судьбу – бабка сразу после ее рождения выставила родителей за дверь, оставив ребенка себе.
Она давно простила обеих. Простила, отпустила, не таит обиды и зла. Чего ей это стоило, знает только она и ее психотерапевт. Раны зарубцевались, шрамы остались, но она научилась с этим жить. Своих детей (а их у нее трое) Таня воспитывает в духе ненасилия и отсутствия какого-либо контроля, из-за чего слывет матерью странной и безалаберной.
Таня смогла, Таня справилась, хоть и было очень непросто. К сожалению, опыт показывает, что так бывает не всегда. Достаточно вспомнить истории знаменитостей советской эпохи, которые пожертвовали материнством в пользу карьеры. Их судьбы и судьбы их детей под микроскопом препарированы отечественным ТВ, поэтому нет смысла повторяться. Отмечу только, что часто страдают как взрослые дети, так и их матери, в старости оказывающиеся никому не нужными. На закате своей жизни они испытывают те же чувства, что и их дети – ненужность и заброшенность.
В какой-то степени «полусиротство» хуже полного, так как потерявший родителей ребенок может обижаться на несправедливость мира и гневаться на судьбу, но вряд ли будет обвинять в случившемся себя. «Полусироты» делают так почти всегда. «Мама меня бросила, маме я не нужен, потому что плохой».
Это вовсе не означает обязанность матери жертвовать собой, отказываться от личного счастья и карьеры. Однако их ставить их во главу угла, забывая о своей главной (как ни крути, а это так) роли, тоже неправильно. Пусть с ребенком проводит время няня и (или) бабушка, пусть он ходит в детский сад и остается на продленку в школе, но в самые ответственные моменты его жизни, в самых трудных ситуациях мама должна быть рядом.
В мои задачи не входит клеймить кого-то позором. Жизнь – штука сложная, личность человека формируется под влиянием множества факторов, да и обстоятельства бывают разными, но я убеждена, что даже не очень хорошая мать лучше прекрасной бабушки.
Ребенку нужна мама. А он нужен ей, ведь мужчины приходят и уходят, карьера рано или поздно заканчивается, и только дети навсегда. Банально? А что делать, если самые мудрые истины давно избиты и редко отличаются оригинальностью?
Мамины роли. Мама-кукушка
Во время Второй мировой войны нацисты провели на детях такой эксперимент. Сначала они отобрали совершенно здоровых физически и психически мужчин и женщин. При этом проследили, чтобы у них не было наследственных заболеваний.
Двадцать рожденных у этих родителей детей отобрали у матерей сразу же после их появления на свет и начали воспитывать в специальном детском доме. Нацисты стремились создать сверхлюдей «чистой» расы.
Условия содержания детей, их питание, уход за ними были прекрасными.
Из сообщений воспитателей, принимавших участие «в выращивании людей новой расы», выяснилось, что все 20 детей сильно отставали в развитии. Эти дети не играли, были грустными и подавленными, не проявляли интереса к окружающему миру, сосали пальцы, поздно научились говорить, навыки опрятности приобретали только после пяти лет. Некоторые дети оценивались как «идиоты».
Что же произошло? Почему дети, которые родились генетически здоровыми, хорошо питались и жили в прекрасных условиях, не стали веселыми, озорными карапузами? Какие причины отставания их психического развития?
Совсем маленький ребенок не биологическая игрушка, а человек, страдающий без общения, без ласки и заботы своей мамы.
Хуже всего то, что ребенка, заболевшего тяжелой формой госпитализма, нельзя вылечить до конца. Рана, которую получает личность, заживает, но шрам остается на всю жизнь.
В Америке провели наблюдения за 38 взрослыми людьми, которые в детстве болели госпитализмом. Только семь из них смогли хорошо приспособиться к жизни, стать обычными, нормальными людьми. Остальные обладали различными психическими дефектами.
Как же ведет себя мама-кукушка?
Причин такого поведения может быть несколько:
Ведь и для малыша, и для его мамы будет лучше, если они будут рядом, если мама сделает паузу в своих делах и заполнит ее только заботой о появившемся на свет малыше.
Мама, которая никуда не спешит, склоняется над спокойно спящей крошкой, и малыш, который ощущает мамино дыхание и ласковую улыбку. Идеальная картина, не правда ли?
Возникает еще один вопрос: есть ли основания переживать о полноценном психическом развитии только что родившегося младенца или 2-4-месячного малыша? Ведь ребенок пока еще ничего не смыслит, лишь через 7-8 месяцев он начнет понимать и произносить первые слова. Может быть, первое время мама займется своими делами, а потом воспитанием подрастающего ребенка?
Долгое время и родители, и воспитатели считали, что новорожденный «ничего не смыслит», пока ученые не обратили внимания на такое явление, как госпитализм.
Оказалось, что для полноценного психического развития с первых дней жизни ребенку необходимо общение, общение приносит малышу ощущение эмоционального благополучия, теплоты и уюта в новом мире.
Как не превратиться в маму-кукушку?
Что нужно сделать заранее:
Разбирайтесь в причинах изменения поведения ребенка вместе с супругом, но без криков, оскорблений и упреков.
Мать-кукушка. Социальный нарыв современности
Мы все изначально не равны в исходных данных. Кто-то родился в центре Москвы, окончил МГИМО, стал банкиром по протекции папы. Много работает, хорошо живет и широко отдыхает. Он заслужил. А кто-то родился в глубинке без отца и без денег. Из детства в памяти только картофельная похлебка и крики уставшей матери. Ни образования, ни связей. Единственное, что объединяет эти контрарные человеческие полюса, — и там, и там хотят быть счастливыми и имеют на это полное право.
Мать оставила ребенка на крыльце поликлиники, выбросила в мусорный бак, «забыла» в запертой квартире. Кукушка — мягко сказано! Не человек — чудовище! Да?
«Когда я забеременела и рассказала об этом, он просто ответил: “Мне этого не надо. Это не мои проблемы”. Ушел, и больше мы никогда не виделись. Я снова осталась одна. Еще и беременная. Понимаю, что это ужасно, но я не видела другого выхода. В другой семье ей будет лучше». Татьяна [1]
«Когда я родила, муж сказал: “Если заберешь ребенка из роддома — я уйду, если оставляешь — я с вами”. Я пошла на поводу, послушала его и написала отказ. Но спокойно с этим жить не смогла». Екатерина [2]
«Записалась к врачу, уже почти подошла к кабинету и не смогла это сделать. Когда на последнем сроке ушла в декрет, поняла, что не смогу оплатить жилье. Чтобы снять комнату в Новосибирске, нужно 7 тысяч, плюс оплата коммунальных услуг. “Детские” всего по 300 рублей на каждого ребенка. Декретные маленькие. Как быть? Где жить? Что делать? Я боролась сама с собой. Понимаю, хочу быть со своим малышом, но как?» Антонина [3]
Каково ей — женщине с ребенком на руках без всякой помощи и защиты? В голове мелькает: «Сама виновата! Думать надо было, с кем связалась!»
Остросоциальное кино чувственно погружает в чужие обстоятельства так, что невозможно просто осудить и забыть. Фильм «Айка» рекомендован к просмотру, если вы готовы побывать в шкуре никудышной матери.
Бросив ребенка, женщина затягивает все свое материнское существо тугой тряпкой на груди, истекающей молоком.
Экспозиция
Нелегальная эмигрантка из Киргизии оставляет новорожденного сына в роддоме и сбегает в свою реальность, где ребенку места нет — выжить бы самой. Подпольный цех с куриными тушами, подпольное жилье — с человеческими. Пот, кровь, страх, боль, голод, обман, животная сила, человеческое бессилие — в этом живет Айка.
Кровотечение после родов не останавливается. Согнувшись и закусывая губы, она торопится на работу. Горсть обезболивающих не помогает. Большие глаза становятся стеклянными от ежедневного мрака. Самал Еслямова получила приз Каннского фестиваля за лучшую женскую роль. Но с первых минут фильма мы забываем, что это актриса. Мы видим эти глаза каждый день на улицах больших и маленьких городов нашей страны. Только стараемся в них не смотреть.
Нам показали жуть ситуации на примере иммигрантки, но положение одиноких матерей в России мало чем отличается. Если отец не алиментирует мать с маленьким ребенком, наша женщина оказывается в том же тупике.
95 % женщин от природы хотят родить и растить детей, 5 % больше ориентированы на социальную жизнь, чем на семейную, но и они могут быть хорошими мамами, если есть тыл.
По данным Минпросвещения (на 1 сентября 2018 года), в банке данных о детях-сиротах числятся около 48 тысяч ребят. У 90 % из них родители живы. Каждый третий отказ от ребенка можно предотвратить — сведения из благотворительного фонда, занятого проблемой социального сиротства.
«Девочка со спичками» в современной Москве
«Не стоим, работаем!»
Подпольный работодатель испаряется, не заплатив Айке. Рушится последняя надежда отдать хотя бы часть огромного долга. Кредиторы звонят, угрожают расправой над ней и ее сестрой.
Москва — лакированный город для одних, жестокая, беспринципная подворотня для других. Этот контраст — в мелочах и во всем ужасающем масштабе — проходит через весь фильм. В метро — сальная куртка Айки по соседству с лощеной шубкой. Снуют шикарные иномарки, а ее, как мусор, вот-вот сметет с дороги снегоуборочный трактор.
«Была твоя, стала моя! Мне тоже деньги нужны!»
Пока Айка была в роддоме, ее место на другой работе обманом заняла такая же, как она. В нелегальном голодном мире каждый крутится как может.
Сегодня у нее больше нет шансов найти, где заработать. Айка плетется «домой». В хостел под названием «Солнечный», где окна наглухо заклеены черной пленкой. «Если что, сразу все убираем, все прячемся, если вдруг менты, понятно?!»
Там у нее есть несколько сантиметров возле окна и подоконник, за который тоже приходиться бороться. Кто-то приспособился и даже в этой конуре может веселиться под громкую национальную музыку, пока она ежится на полу с сосулькой на животе, чтобы хоть как-то заглушить невыносимую боль. Как в сказке Андерсена, Айка иногда замечает другой, теплый, благополучный мир за непробиваемым стеклом, куда ей вход закрыт. Ей и не нужен лоск и блеск той зазеркальной Москвы. Только бы осуществить здесь свою маленькую мечту.
«Вы че все сюда едете?»
«Не воспитывай меня! Чему ты меня можешь научить? Как родить пять детей, а потом жить на копейки? Я не буду жить, как ты! У меня есть свои планы, своя жизнь! Свой бизнес будет!» — жестко обрывает Айка телефонные рассуждения матери о том, как надо жить.
Даже в агонии она сжимает в руках брошюрку «Создание швейного бизнеса». Для этого и заняла денег у бандитов, банки ей все равно не дадут. Чтобы просто делать свое дело и свободно дышать. Но если тебе не повезло родиться в пределах Садового кольца и/или нет папы, у которого уже все схвачено, твоим мечтам в современной России сбыться почти невозможно. И эта проблема не только иммигрантов, иначе 44 % российской молодежи не мечтало бы уехать за границу.
Мы все изначально не равны в исходных данных. Кто-то родился в центре Москвы, окончил МГИМО, стал банкиром по протекции папы. Много работает, хорошо живет и широко отдыхает. Он заслужил. А кто-то родился в глубинке без отца и без денег. Из детства в памяти только картофельная похлебка и крики уставшей матери. Ни образования, ни связей. Единственное, что объединяет эти контрарные человеческие полюса, — и там, и там хотят быть счастливыми и имеют на это полное право.
Кого волнует, что не у всех есть для этого хоть какие-то ресурсы? Как бы случайно в фильме звучит фраза из выпуска новостей: «Природа наказывает человека за пренебрежительное отношение к ней». Природа? А к другим людям мы как относимся?
«Мерзко!», «Слишком депрессивно!» — пишут в отзывах на фильм. Нам жалко «одиноких» бананов на прилавке и перевернувшегося жучка, а люди нам противны — своих проблем хватает. Если каждый сам за себя, тогда неизбежно возмущение обделенных, которым просто тоже хочется свой кусочек счастья.
Это возможно на базе русского общинно-коллективистского менталитета. И было экспериментально доказано советскими людьми. Когда я отдаю обществу все, что могу, то в ответ получаю от всех гораздо больше. Кстати, и киргизы, и таджики, и узбеки, и грузины, и жители почти всех остальных бывших союзных республик ментально такие же русские. Но после развала СССР мы живем вопреки своим настоящим ценностям, слепо следуя западному примеру и получая совсем не такие результаты, как там.
Страна социальных сирот
В рассогласованном обществе сильнее всех страдают самые слабые слои населения. Закон, который бы обеспечил мать-одиночку материально, не работает. Большинство мужчин в России уклоняются от уплаты алиментов, меньшинство отчисляют постыдные крупицы с «серой» зарплаты.
Родить — значит быть прикованной к ребенку и не иметь возможности нормально зарабатывать минимум три года. «Давай быстрей вставай, корми ребенка!» — первое, что слышит Айка, очнувшись после родов. Только ей самой есть нечего. Помните правило безопасности в самолете? Сначала кислородную маску надо надеть на себя, потом на ребенка. Потому что, если не выживешь ты, и у него тоже нет шансов.
Человеческая природа — это когда мужчина обеспечивает женщину и маленького ребенка. Если не алиментирует — сам себя лишает права на счастье и пускает под откос будущее всей страны. Если нет отца, то у женщины должна быть уверенность, что ее не оставит ни государство, ни его граждане.
Можно сколько угодно клеймить мать-кукушку, но пока у нее нет гарантированной безопасности, защищенности и пропитания, ей зачастую не под силу справиться в одиночку.
Плавая в сытом довольстве, мы напрочь забываем о свойствах нашего менталитета — милосердии и справедливости. А те, кто еще помнят, обычно способны помочь только горячим чаем и запасными колготками.
Коллективная безопасность или круг социальных психопатологий?
Здоровое общество — это когда:
мужчины реализуют себя в социуме и этим создают систему коллективной безопасности,
женщины с детьми получают гарантированную алиментацию от мужчин и социума,
дети развиваются, получая от уверенной в будущем мамы чувство защищенности и безопасности.
Как-то неправдоподобно? Зато признаки больного социума для нас более привычны и наблюдаемы и в кино, и в жизни:
«Собачки важнее людей»
На несколько дней Айке удается пристроиться уборщицей в ветеринарную клинику. Мы смотрим ее глазами и видим, что больные питомцы вызывают у общества большее сочувствие, чем беспомощные люди.
Экспресс-тест: от чего сердце ёкает — от маленького котеночка, дрожащего на морозе, или от бабушки, которая вот уже десять минут задерживает очередь в банке, все спрашивая: «Когда же пенсия, милая?»
За тяжелую работу получаешь курицу вместо денег. А значит, не можешь заплатить кредиторам, обеспечить себе угол и уверенность в завтрашнем дне. А где-то за иллюзорным стеклом ведущий бизнес-тренинга рассказывает, что надо только поставить цель и бежать по эскалатору успеха. Фальшивый пшик столичного зазеркалья на зыбком фундаменте.
Полицейские обнаруживают «Солнечный», в котором проживают десятки «нелегалов». Но «давай договоримся» у нас все решает, как всегда. Со стороны выглядит противно, но кто из нас не приносил «в конвертике» за место в садике или хорошей школе, за экзамен или нарушение ПДД?
На наших собственных полумерах строится то общество, в котором мы живем.
Крик ребенка в материнских ушах не затихнет
Айка не позволила себе задержать взгляд на только что появившемся на свет сыне. Не позволила себе плакать. Только детский крик больно разрезал пространство фильма с самого начала и будет разрывать материнское сердце до конца ее дней.
Вынесешь ребенка со всеми документами.
Она держит на руках родной комочек в казенном одеяльце. И снова его пронзительный плач. И ее набухшая грудь. Айка бежит в подъезд покормить сына.
А куда дальше? Ведь не спрячешься от себя и других людей…
Ссылки на использованные источники
Мать-кукушка, откуда появилась такая особь
В наше время встречаются не только мамы из категории яжемать, но и так называемые мамки-кукушки, причем последних — становится всё больше и больше.
Откуда появились такие женщины, для которых ребенок не представляет никакую ценность?
Современные молодые мамочки, это дети из девяностых и начала двухтысячных, того периода, когда начинает происходить подмена общепринятых ранее норм.
Время легких денег, в погоне за заработком, родители забывали воспитывать детей, не уделяли им своего внимания.
Эти детки выросли, в таких условиях, другого отношения они просто не знают и сейчас по образу и подобию своего детства, начинают воспитывать уже своих отпрысков.
Для них не представляется ужасным оставить где-то ребенка, не прийти за ним, вернуться через несколько дней, или совсем не вернуться, потому как нет возможности растить детёныша.
Примеров, огромное количество: в мае этого года женщина оставила свою малолетнюю дочь в поликлинике, а сама ушла и не вернулась.
Ранее, в Ростове малыша забыли в такси, а в Кирове нашли девочку пяти лет, которая не разговаривала, а только мычала.
Из последнего: мать бросила ребенка в игровой комнате торгового центра и не вернулась за ним.
В таких случаях, мать-кукушку можно привлечь либо за оставления ребенка в опасности (наказание за подобное: штраф до 80 тыс. рублей, исправительные работы — 360 часов, лишение свободы до года), либо за неисполнения своих обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего (наказание за такое: штраф до 100 тыс. рублей, лишение свободы до трех лет, исправительные работы).
Это преступление считается — преступлением небольшой тяжести и как правило не влечёт за собой лишение свободы для матери-кукушки.
Может пора пересмотреть ответственность за такого рода деяния, ведь для детей, оказавшихся в подобной ситуации, эта огромная психологическая травма, которая будет с ними всю жизнь.
Выносить ли безжалостный приговор матерям-«кукушкам»?
Мама выходного дня
Развелась, оставила ребенка с отцом и отправилась в новую жизнь с легким сердцем
Нетрудно догадаться, как социум относится к матерям-«кукушкам», которые после развода оставляют детей бывшим мужьям. Но стоит ли выносить безжалостный приговор, не разобравшись в деталях? Пусть эти случаи единичны, но бывшим супругам иногда удается сохранить уважительные, даже дружеские отношения. И общий ребенок решает остаться с отцом не потому, что не любит маму, а просто так всем удобнее. Продираясь сквозь жернова общественного порицания, эти распавшиеся семьи умудряются оставаться вполне счастливыми.
Алла трижды выходила замуж. Первый супруг сгорел от рака, едва их дочке Маше исполнилось пять лет. Через два года молодая вдова познакомилась с Геннадием, роман с которым быстро перерос в семейные отношения. Расписались влюбленные незадолго до рождения сына Егора. И прожили вместе десять лет. Развод этой пары стал неприятной неожиданностью для родных и близких.
— Мы с Геной никогда не афишировали наши проблемы, не втягивали в их решение посторонних, — рассказывает Алла. — На публике старались «держать лицо», поэтому, конечно, пришлось многое объяснять родителям, друзьям. Понимали нас, кажется, только дети — уже совсем взрослая Маша и Егор, который рос не по годам смышленым мальчиком. Скрывать не стану, случалось всякое: и скандалы, и демонстративные сборы чемоданов, и слезы, и попытки каждого перетянуть на свою сторону сына и дочь. При этом мы с Геной никогда не опускались до взаимных оскорблений, унижений, попыток манипулировать, угрожать, шантажировать. Несмотря на то что переживали серьезный кризис, сохраняли уважение друг к другу. Наша беда была в том, что мы оказались слишком разными по темпераменту, взглядам на жизнь. Я не верю, что противоположности сходятся. Может, для страстного короткого романа, но в браке люди должны гармонично дополнять друг друга. Увы, не наш случай. К тому же в моей жизни появился другой мужчина, которого я и сейчас, много лет спустя, считаю своей самой большой любовью.
К чести Геннадия, продолжает свою исповедь Алла, чинить препятствия сопернику и неверной жене он не стал. Скорее всего, уверена женщина, потому что сам давно хотел покончить с неудачным браком. Оставалось решить вопрос, с кем будут жить дети — 17-летняя Маша и 10-летний Егор. Несмотря на то что вскоре после свадьбы Геннадий удочерил девочку, она по понятным причинам захотела остаться с мамой. Сложнее оказалось с Егором: мальчик одинаково тянулся к обоим родителям, но все же набрался храбрости заявить Алле:
— У тебя есть Маша, а у папы — никого. Поэтому я буду с ним. Здесь мой дом, здесь моя школа, мои друзья, я не хочу никуда уезжать отсюда.
— Стыдно признаться, но после слов сына я вздохнула с облегчением, — говорит Алла. — Не потому, что Егор был бы мне в тягость. Дело в том, что Гена — весьма обеспеченный человек, чего нельзя было сказать о моем новом избраннике. До развода я жила в четырехкомнатной квартире огромного метража, где каждый член семьи имел возможность уединиться, никто никому не мешал и не путался под ногами. В новой жизни меня ждала малометражка на окраине города с небольшой кухонькой. Дети у меня разнополые — каково взрослой Маше жить в одной комнате с братом-подростком? К тому же если дочь к моему новому ухажеру отнеслась вполне благосклонно, то у Егора первые годы отношения с ним складывались не слишком хорошо. Правда, позже они сумели найти общий язык и теперь нормально общаются.
Вопрос по опеке над детьми в суде решился быстро, потому что все уже было решено — спросили мнение Маши, Егора, спросили нас с Геной. Куда сложнее было уладить дело с многочисленной родней. Генины родители заклеймили меня, назвали стервой и предательницей. Даже моя мама укоризненно качала головой: «Как можно родного ребенка променять на мужика?!» Но я никого не променяла, я осталась в жизни Егора, у нас сохранились прекрасные отношения. Семь лет назад, когда вся эта катавасия с моим переездом к нынешнему мужу только начиналась, я виделась с сыном не реже трех раз в неделю, Гена никогда нам не препятствовал. Егор проводил у меня выходные, часто приезжал после школы, чтобы сделать уроки, пообщаться с сестрой, и только на ночь отправлялся домой. Бывший муж тоже часто навещал Машу, приглашал к себе. Дарил подарки, но не потому, что хотел подкупить ее, просто он — человек широкой души. В меру своих скромных материальных возможностей я тоже старалась что-нибудь подарить Егору: абонемент в бассейн, путевку в детский лагерь на море. Знала, что благодаря щедрому отцу сын ни в чем не нуждается, однако знаки внимания от мамы ему тоже были приятны.
В этот непростой (в плане взаимоотношений с родственниками) период меня очень поддержала моя первая свекровь, бабушка Маши. Она психолог по образованию, выступает за гендерное равенство в вопросах воспитания детей. Я очень благодарна Елизавете Васильевне, к сожалению, уже покойной — ее советы мне тогда очень помогли. Я до сих пор помню, как она убеждала меня: «Если ваш с Геной выбор не сделал несчастными ни вас, ни ваших детей — наплюй на тех, кто пытается учить тебя жить. Пусть они для начала разберутся в своей собственной жизни!» И я, глядя на своих подруг, коллег, понимала, что Елизавета Васильевна права. Кто меня осуждает? Начальник, который судится с бывшей женой за право видеться с ребенком? Соседка, выбивающая из отца своего сына алименты и постоянно строчащая на него жалобы, что он получает зарплату в конверте? А сколько историй, когда люди годами выясняют отношения, прикрываясь интересами своего чада, на деле же просто морально убивают сына или дочь, заставляя их снова и снова переживать долгоиграющий процесс дележки ребенка якобы любящими родителями?
Через год после развода у нас появилась традиция: раз в два месяца мы все — я, Гена, мой новый муж Игорь и наши дети — собираемся на пикник где-нибудь за городом. Спустя какое-то время расширили нашу «команду»: стали приглашать родителей, друзей. Постепенно те, кто нас не понимал и осуждал, поняли: ничего страшного в нашем с Геной разводе и в том, что Егор остался жить с папой, но регулярно общается с мамой, нет. Дольше всех свыкались с этой мыслью мои бывшие свекор и свекровь. Примечательно, что у них есть младший сын, который ушел от жены с ребенком. Он выплачивает на дочку алименты, приезжает, интересуется ее жизнью, берет девочку на юг во время отпуска. Разумеется, свекры считают его образцовым отцом, постоянно рассказывают, как «Антоша любит своего мальчика». А меня долгое время иначе как «кукушкой» не называли. Где справедливость? К счастью, постепенно угомонились, осознав, что, как ни крути, их сын только выиграл: Гена счастлив в новом браке, обожает маленькую дочку, при этом у него отличные взаимоотношения с Егором. Да и Маша не забывает о человеке, который ее когда-то удочерил и которого она до сих пор называет папа Гена.
Алла рассказывает свою историю спустя семь лет после развода с Геннадием. За это время бывшие супруги создали новые семьи, тем не менее продолжают тепло общаться друг с другом. Поразительно, но, расставшись, эти люди повели себя настолько по-житейски мудро, что сумели сплотить и родителей, и детей. У Геннадия в новом браке подрастает дочка, Егор обожает свою сестру. Год назад Маша вышла замуж, с удовольствием приезжает в гости к папе Гене поговорить о жизни. Игорь, новый муж Аллы, устроился на хорошую работу по протекции своего некогда соперника, а теперь — хорошего приятеля.
— Для всех наших родных и друзей пример моей мамы и папы Гены — своего рода пособие по грамотному разводу, — говорит Маша, которая скоро сама планирует стать мамой. — Когда я выходила замуж, на моей свадьбе присутствовали все — мама, ее бывший и нынешний мужья, моя маленькая сестричка, которая хотя и не родная по крови, но я считаю ее своей семьей, мой брат, супруга Геннадия. Пришлось долго объяснять родственникам жениха, кто есть кто со стороны невесты. И своему будущему супругу я тогда сказала: если у нас вдруг ничего не получится, хочу, чтобы мы остались друзьями. А как это сделать — спросим у моих родителей.
(По этическим причинам все имена героев публикации изменены.)
МНЕНИЕ
Татьяна Ушакевич, заведующая психологическим отделением минского городского клинического психиатрического диспансера, главный внештатный психолог комитета по здравоохранению Мингорисполкома:
— В большинстве случаев развод — процесс не из приятных, тем более когда затрагиваются интересы ребенка. Несмотря на то что цивилизованное расторжение брака у нас по-прежнему встречается не так часто, как хотелось бы, радует, что есть истории, подобные этой. Мужчина и женщина развелись и договорились. Без пафоса, угроз и манипуляций. Сын остался с отцом, дочка — с мамой, и это нормально, если так решили все четверо, если это им во благо. И отец, и мать любят своих детей одинаково, всегда остаются родителями, несмотря на утраченный статус супруга или супруги и независимо от того, живут они вместе или отдельно. Когда два взрослых мудрых человека принимают решение, учитывая не только свои интересы, но прежде всего детей, это достойно уважения, так и должно быть. Гораздо чаще мы наблюдаем другую картину: дети становятся разменной монетой в дуэли двух некогда любивших друг друга людей, предметом шантажа. В таких случаях страдают все — и отец, и мать, и ребенок. Дети вообще болезненно переживают разрыв отношений между родителями, а если к тому же теряют связь с кем-то из них, это серьезно сказывается на психике: многие впоследствии страдают от низкой самооценки, у них часто встречаются тревога, депрессия и другие психоэмоциональные проблемы. Поэтому бывшим супругам важно помнить: пытаясь отомстить кому-то за что-то при помощи ребенка, вы ломаете ему жизнь. Забудьте об обидах хотя бы ради сына или дочери, сядьте за стол переговоров с вашим партнером, сделайте все, чтобы впоследствии детям не в чем было вас упрекнуть.
Как решается вопрос с алиментами, если в результате развода один ребенок остался с матерью, а другой — с отцом?
В соответствии со ст. 91 Кодекса о браке и семье родители обязаны содержать своих несовершеннолетних детей. Если они не предоставляют содержание своим несовершеннолетним детям, алименты взыскиваются с них в судебном порядке.
Согласно ст. 92 КоБС, если дети остаются при каждом из родителей, алименты с одного из них в пользу другого, менее обеспеченного, при отсутствии соглашения о детях, соглашения об уплате алиментов, а также если размер алиментов не определен брачным договором, устанавливаются в твердой денежной сумме, взыскиваемой ежемесячно и определяемой судом применительно к размерам, установленным настоящей статьей, с учетом материального и семейного положения родителей.
В Беларуси при разводе у матери и отца равные права на детей. Некоторые родители еще до расторжения брака подписывают соглашение о детях, в котором могут быть указаны определенные условия, ограничения. В документе можно зафиксировать, что после развода ребенок останется именно с отцом, а мать будет выплачивать алименты.
Если же мать и отец не подписывали соглашение о детях, они должны заранее решить, как продолжат выполнять свои родительские обязанности. Если не получается прийти к компромиссу, пара отправляется в суд. В этом случае, принимая решение, судья опирается на возраст ребенка, его привязанность к каждому из родителей. Кроме того, имеет значение моральный облик матери и отца, их финансовая обеспеченность. Дети, которым уже исполнилось десять лет, могут сами решить, с кем они хотят жить. В процессе определения родителям нельзя оказывать давление на ребенка и склонять его в свою сторону. Детское мнение будет учитываться только в том случае, если судья сочтет его самостоятельным и обдуманным.
Тем не менее в реальности дети после развода родителей гораздо чаще остаются с матерями, чем с отцами.