можно ли запатентовать программу
Как защитить компьютерную программу от плагиата
Пять законных способов
Защитить компьютерную программу сложнее, чем книгу, картину или логотип.
Программистам сложнее, чем художникам и писателям: отличить оригинал программы от копии практически невозможно. Если вы сегодня напишете программу, никто не гарантирует, что завтра ее не повторит другой разработчик. При этом будет сложно доказать, что он украл код: пират всегда сможет сказать, что написал все сам, а совпадения случайны.
Чтобы убедить суд в том, что вы автор, нужно будет доказать, что у вас код появился раньше, чем у плагиатора. Но если не заняться защитой своих прав заранее, показать суду будет нечего. Если вы пишете софт на продажу, пытаетесь выиграть грант или изобретаете умную швабру, это может стать большой проблемой.
Но защитить свой труд все-таки можно. Я знаю пять законных способов это сделать:
К сожалению, среди этих способов нет универсального, поэтому всегда нужно держать в голове, что именно вы хотите защитить и для чего это нужно. Об этом и поговорим.
Никаких гарантий
В статье я рассказываю о защите программ в разных ситуациях и привожу примеры из своей практики. Но это не значит, что у вас все сработает точно так же. Слишком многое зависит от конкретных деталей: решений судов и экспертов Роспатента, особенностей конкретной программы, даже законодательства отдельных стран. Поэтому никаких гарантий.
Когда я пишу, что регистрация исходного кода подходит для получения гранта, это не значит, что речь о любом конкурсе. В каждом случае нужно внимательно читать условия и уточнять спорные моменты у организаторов. А когда речь идет о патентовании для защиты блокчейн-алгоритмов, может оказаться, что где-то в мире этот способ использовали и он сработал, а в другой стране и в другом проекте — нет.
Право интеллектуальной собственности — чуть ли не самая спорная область юриспруденции. Если сомневаетесь, как правильно поступить, лучше обратиться к специалисту. Берегите себя.
Самый простой способ доказать, что вы написали программу раньше конкурента, — сразу после создания сохранить ее копию в независимом хранилище. Для этого придумали депонирование кода в Роспатенте.
Чтобы депонировать код, автор заполняет заявление и краткое описание программы, прикладывает диск с кодом, платит госпошлину и отправляет все в Роспатент. Там эксперт проверяет правильность заполнения документов, дает программе порядковый номер и отправляет диск в архив Роспатента. Автор получает свидетельство о государственной регистрации программы для ЭВМ.
Но у депонирования в Роспатенте есть большой недостаток — оно не защищает суть программы: ее идею, функционал или логику работы. Когда эксперт регистрирует программу, он не проверяет ее, а просто кладет диск в архив и выдает свидетельство. Поэтому регистрация не удостоверяет ни уникальность, ни авторство: свидетельство выдадут на любую программу, даже если это набор случайных символов или код Виндоуса.
Депонирование не поможет наказать нарушителя, если тот перепишет код на другом языке программирования или переделает его до неузнаваемости. Авторское право охраняет только форму, но не суть: в книге про Гарри Поттера закон защищает последовательность букв, а не идею истории про мальчика-волшебника. Если кто-то вдохновится моей программой и напишет похожую — это не будет нарушением авторских прав.
Единственное, о чем говорит свидетельство, — у определенного лица на определенную дату уже был код, лежащий в архиве.
Владелец свидетельства будет считаться автором кода, только если никто другой не докажет, что у него такой же код появился еще раньше. Но и это немало.
Вот несколько ситуаций, когда свидетельство на программу упрощает жизнь.
Споры в суде. Если конкурент не сможет доказать, что написал код раньше даты, указанной в свидетельстве, суд посчитает его пиратом и взыщет с него компенсацию в пользу автора: от 10 тысяч до 5 млн рублей.
Продажа программы или лицензии. Если в договоре я укажу номер свидетельства, станет понятно, какую именно программу я продаю. Можно, конечно, продать и незарегистрированную программу: указать название, расписать ее функционал и приложить к договору диск, но так не принято. Скорее всего, покупатель будет не в восторге от таких инноваций, а его бухгалтер сойдет с ума, затянет с оплатой счетов и наступит вам на ногу при встрече.
Реклама. Свидетельство на программу внешне очень похоже на патент: оба документа выдает Роспатент, шаблоны примерно одинаковые. Авторы показывают эти бумаги потенциальным инвесторам, а компании — клиентам. Некоторые злоупотребляют: получают свидетельство на программу, а потом рассказывают об уникальной запатентованной технологии. Это, конечно, неправда. Но сказать, что программа зарегистрирована в Роспатенте, действительно можно.
Составление отчетов. Если вы выиграли грант или тендер на разработку программного обеспечения, скорее всего, правила предусматривают получение хотя бы какого-то документа из Роспатента. Иногда его просят приложить к диссертации. При этом свидетельство можно получить в 4—5 раз быстрее и дешевле патента, а разницы между ними многие не понимают и одинаково принимают и то и другое. Но если в нормативных документах все-таки просят патент, свидетельства уже не хватит.
По общему правилу запатентовать программу нельзя: она не может быть изобретением, и это прямо указано в гражданском кодексе. Зато можно запатентовать заложенный в нее алгоритм: последовательность действий, которая приводит к получению конкретного результата. Получается патент на изобретение-способ, такое бывает. За нарушение патента можно взыскать от 10 тысяч до 5 млн рублей компенсации — как и в случае с регистрацией.
Патент защищает саму логику работы программы, ее суть. Поэтому, в отличие от свидетельства, его не получится обойти за счет переписывания кода на другом языке или изменения дизайна.
Но запатентовать программу гораздо сложнее, чем зарегистрировать. Свидетельство выдают на любой код, а патент — только на программу, которая соответствует критериям патентоспособности: новизне, изобретательскому уровню и промышленной применимости.
Заявку сопоставляют с информацией со всего мира: если хоть где-нибудь найдется такое же или слишком близкое техническое решение, патент не выдадут. Поэтому патентуют обычно сложные и уникальные программы. Мне доводилось патентовать «Способ измерения разности расходов жидких и газообразных сред и устройство для его реализации», «Способ масштабирования распределенной информационной системы», «Способ принятия единого согласованного решения в распределенной системе ЭВМ» и другие программы со столь же незатейливыми названиями.
За патентование программы возьмется далеко не каждый патентный поверенный. Чтобы составить грамотную заявку, он должен не только разбираться в юриспруденции и логике труда экспертов Роспатента, но и хотя бы в общих чертах понимать, как работает программирование.
Поэтому в своих заявках я сделал особенный упор на достаточность раскрытия и единство терминологии. Расчет оправдался, и по обеим заявкам сразу выдали патенты, причем от экспертизы не поступило ни единого запроса.
Когда программа встроена в какое-то устройство, можно запатентовать и устройство, и алгоритм, по которому оно работает. Получится патент, который защищает весь аппаратно-программный комплекс.
Патентовать такие устройства можно как полезные модели или как изобретения: все зависит от того, какой результат хочет получить автор.
Полезную модель патентовать проще, но она защищает только само устройство со встроенной в него программой. Отдельно программу она не защищает.
Изобретение защищает устройство и программу вместе и по отдельности. Получить такой патент сложнее, чем на полезную модель. Но это в любом случае проще, чем патентовать чистый алгоритм без привязки к железу. Когда программа присоединена к устройству, у экспертов Роспатента меньше оснований для отказа. Это связано с тем, что, когда программа существует сама по себе, эксперт может усомниться в ее материальности и работоспособности, а когда она встроена в устройство, этих сомнений не будет.
Патентование изобретения занимает год-полтора и стоит примерно в два раза дороже, чем патентование полезной модели: в среднем 100—120 тысяч рублей. Но при этом один патент защищает и устройство, и программу, поэтому не нужно платить за два самостоятельных производства. Он действует 20 лет.
Дизайн программы, ее интерфейс, иконки и шрифты можно запатентовать в качестве промышленного образца. Он не имеет ничего общего с образцами и промышленностью, это просто специфическое название патента, защищающего внешний вид. В других странах он называется проще: патент на дизайн.
Патент на дизайн выдадут только в том случае, если экспертиза Роспатента признает его новым и оригинальным. Это значит, что нигде в мире в открытых источниках не должен быть опубликован такой же или похожий дизайн. При этом во внимание обычно принимаются только те источники, в отношении которых можно установить дату публикации: другие патенты, печатные издания и упоминания в СМИ. На интернет ссылаются редко.
На патентование промышленного образца уходит около полугода и примерно 50 тысяч рублей. Патент выдают на 5 лет, но каждые 5 лет его можно продлевать еще на такой же период, и так до тех пор, пока общий срок действия не доберется до 25 лет. После этого патент утратит силу и войдет во всеобщее достояние: его бесплатно сможет использовать кто угодно.
Не обязательно патентовать каждое диалоговое окно программы. Вместо этого можно подать одну заявку на группу промышленных образцов. Например, патент Фейсбука на интерфейс переписки с ресторанами состоит из семи изображений. Он защищает не только первое окно, но и его вариации, а также несколько последующих диалоговых окон.
Товарный знак, он же торговая марка или бренд, — это название или логотип, зарегистрированный в Роспатенте. Он нужен для того, чтобы конкуренты не могли использовать вашу марку: не извлекали выгоду из имени и репутации вашего продукта.
Знак регистрируют, если он соответствует требованиям закона и не повторяет уже зарегистрированные знаки. Он действует 10 лет, охраняется на территории всей страны, отмечается маркировкой ®. Товарный знак можно продать, заложить или «сдать в аренду» — продать франшизу.
В 2020 году профильные юристы по товарным знакам просят 35—45 тысяч рублей за регистрацию. В эту сумму входят проверка названия, подача заявки и ведение делопроизводства. Госпошлина считается отдельно для каждого знака, в среднем получается 25 тысяч рублей.
Если другая компания без спроса использует ваш товарный знак или слишком похожее на него обозначение, то она нарушает ваши права. В суде с нарушителя можно взыскать компенсацию до 5 млн рублей, заставить изъять из оборота и уничтожить контрафактные товары, убрать товарный знак из рекламы, запретить его использовать и даже заставить поменять название компании.
Товарный знак не защищает форму или суть программы, только название и логотип. Но если у вас его нет, всегда остается вероятность, что он может появиться у ваших конкурентов. Тогда нарушителем станете вы сами.
IT-патенты для российских разработчиков софта: польза, проблемы, подводные камни
Вокруг патентов много мифов. То они «не работают», то за них взыскивают миллионные компенсации, то в патентовании отказывают, то наоборот «выдают все подряд». Давайте разберемся, как и зачем IT-компании получают патенты, как на них не обжечься, когда они действительно нужны, а когда — нет. Поможет нам в этом Роман Токарев — ведущий специалист по патентам Яндекса.
Меня зовут Алексей Башук, я юрист по интеллектуальной собственности, патентный поверенный РФ № 2151. Роман Токарев — патентный поверенный РФ №2134. Недавно Роман рассказывал об IT-патентах на конференции в Сколково. После конференции мы с Ромой созвонились на пару часов и напрямую обсудили все возможности и проблемы российских IT-патентов. Так и появилась эта публикация.
Если вы разработчик или IT-предприниматель, эта статья поможет вам разобраться, как российские законы защищают вас и ваши программы, какие патенты выдают на программные решения, какие задачи решают эти патенты и какая от них польза, почему система еще далека от идеала и как со всем этим жить. Также мы пройдемся по случаям, когда патенты нужны, когда не нужны, и если нужны, то с чего начинать.
Почему защита исходного кода программы никак не защищает ее смысл, логику и функционал
Российские законы охраняют исходный текст и объектный код компьютерных программ также, как и тексты книг — авторским правом (п. 1 ст. 1261 ГК РФ).
Авторское право охраняет только форму произведения, но не его суть: в книге «Властелин колец» закон защищает последовательность букв, а не идею истории про маленьких человечков и волшебное кольцо. Так же и с программами: если кто-то посмотрит на мою программу и напишет на другом языке похожую, то он не нарушит мои авторские права.
Авторское право защищает только форму произведения, но не его смысл
Тогда как защитить не просто код, а саму суть программы, ее идею, логику, функционал? Ответ нужно искать не в авторском праве, а в патентном. Патенты как раз и призваны защищать суть технических решений.
Допустим, вы запатентовали стул. Он состоит из сиденья и четырех ножек. Для того, чтобы нарушить патент, достаточно будет просто продавать такие стулья без вашего разрешения. При этом совсем неважно, из какого материала будут сделаны ножки конкретного стула и какого цвета будут сиденья. Ножки есть, сиденье есть — всё, патент нарушен, нарушитель или покупает у вас лицензию, или платит вам компенсацию от 10 тысяч до 5 млн рублей (ст. 1406.1 ГК РФ).
Казалось бы, решение простое: патентуешь компьютерную программу → получаешь патент на программу как на изобретение → патент защищает суть программы. Но не все так просто: российское законодательство прямо указывает, что «компьютерные программы не являются изобретениями» (п. 5 ст. 1350 ГК РФ).
Получается, сами по себе программы запатентовать нельзя. Но одно дело — сами программы, а другое дело — заложенные в них способы и методы, а тем более работающие на их основе системы и устройства. Их как раз и патентуют.
Патенты на программы: вообще нельзя, но если очень хочется, то можно
Чаще всего софтверные патенты — это патенты на способ, систему или устройство. Давайте разберем на примерах каждый вариант, а Роман расскажет, когда и какой лучше выбирать.
Дальше мы будем смотреть настоящие патенты. Чтобы не возникло ощущения, будто они защищают всё или ничего, нужно в общих чертах понимать, как они устроены.
Устройство патентов практически во всех странах одинаковое. Патентная заявка состоит из самого заявления и четырех документов: формула, описание, реферат и чертежи.
Формула — главная часть патентного документа, «сердце патента», именно она показывает, что конкретно защищает патент и определяет его объем охраны;
Описание — объясняет как именно работает то, что защищает формула;
Чертежи прикладывают для наглядности описания, но это не обязательно;
Реферат — это просто краткое резюме всего патента, не более того.
1. Патент на способ
Такой патент защищает последовательность действий, совершаемых программой. Программу разделяют на логические этапы и описывают процесс работы заложенного в нее алгоритма.
В формуле этого патента я поэтапно описывал способ, а в описании уже раскрывал, как именно он работает и что из себя представляют все эти транзакции, подписи и сабчейны.
Иногда в патентной заявке на способ прямо раскрывают блок-схему, по которой работает программа. Для примера заглянем в практику Романа, один из патентов Яндекса:
Чтобы патентному ведомству было проще разобраться в заявке, иногда к заявкам прикладывают чертежи — сами блок-схемы.
2. Патент на систему
В качестве систем, как правило, патентуют решения, которые задействуют сразу несколько устройств, например, что-нибудь из клиент-серверных технологий. Также через патент на систему могут защитить аппаратное воплощение программы.
Патент на систему можно использовать, чтобы защитить аппаратную реализацию программы. Именно таким патентом Яндекс защитил свою систему определения наличия парковки.
3. Патент на устройство
Если программа предназначена для управления каким-то устройством, то можно запатентовать само это устройство. В формуле можно описать порядок его работы, который и будет отражать заложенную в устройство программу.
Устройства можно патентовать не только как изобретения, но и в качестве полезных моделей, как у меня в этом случае. Это тоже патенты, как и патенты на изобретение, просто немного другие: действуют меньше времени, но и получить их чуть проще.
Есть и более оригинальные способы «патентования программ». Например, иностранцы нередко патентуют «компьютер, выполненный с возможностью реализации способа …». Раньше было модно добавлять к патентам «энергонезависимый машиночитаемый носитель информации» — по сути любой носитель с записанной на него программой, например, карта памяти, диск или жесткий диск.
Все эти варианты можно комбинировать в одном патенте, например, «Система и способ», «Аппарат и метод» (часто в американских патентах), «Способ и устройство его реализации». В принципе почти каждую программу, в которой есть что патентовать, можно описать и как способ, и как систему, а иногда добавить устройство и носитель.
— Рома, чем на твой взгляд обусловлен выбор объекта патентования из этих вариантов? В каких случаях какие варианты лучше выбирать?
Патент на способ дает, по сути, самую широкую защиту. Для способа не принципиально, на какой именно стороне выполняется алгоритм, кто какие шаги выполняет. Обычно я стараюсь получить такой патент, нарушение которого можно будет определить извне системы нарушителя без каких-то дополнительных доступов. Только потом уже, в довесок, можно патентовать все остальное — систему в целом, аппаратные реализации и всё такое.
Крупные компании стараются запатентовать и способ, и систему и сами устройства, чтобы уж наверняка. Если этого сделать нельзя, тогда патентуют что-то одно.
Получается, что выбор объекта патентования зависит от двух параметров: самого технического решения и задачи, для решения которой разработчику нужен патент. Если с первым мы более-менее разобрались, давайте перейдем ко второму.
Для чего на самом деле разработчики получают патенты
Изначально по своей природе патент — это рыночный инструмент. Получить патент — значит получить монопольное право на техническое решение и не дать получить его другим.
Обычно патенты получают для того, чтобы зарабатывать деньги на продаже запатентованного продукта. Но так сложилось, что продажа запатентованных продуктов — далеко не единственная причина, ради которой люди и компании получают патенты. Разберем самые популярные.
1. Монополия. Основная функция патента. Только патентообладатель имеет право продавать продукт с использованием своей технологии. Все, кто продают без его разрешения — нарушители. Разобраться с ними помогут суды и полиция, в административном или уголовном порядке.
2. Гарантия отсутствия нарушений. Если компания получила патент, то она, скорее всего, не нарушает чужие права. Когда компания разрабатывает новые технологии и не патентует их, есть риск, что компания «изобрела» то, что давно придумали и запатентовали до нее.
3. Возможность продать разработку. Если программа никак не зарегистрирована, то ее сложно продать: непонятно, как указывать программу в договоре.
Конечно, если вы продаете лицензию на программу обычным людям, то им не особо важно, как обстоят дела с правами и что написано в документах: программа работает — ну и слава богу. Но если ваши покупатели — компании, то их бухгалтеры будут не в восторге от идеи купить программу без документов.
До тех пор, пока программа не будет оформлена, она будет выглядеть для бухгалтерий как воздух, а не как объект, за который можно заплатить деньги. Особенно если компания-покупатель работает с госзаказом: сама выполняет НИР или НИОКР, или является подрядчиком более крупной компании, получившей госзаказ на разработку софта.
Чтобы к программе не возникло вопросов даже у самой строгой бухгалтерии, можно сделать следующее:
Получить Свидетельство на программу для ЭВМ;
Внести программу в российский Реестр программного обеспечения;
Получить децимальный номер программы;
Написать структуру цены — документ, который раскрывает, из чего складывается стоимость программы.
Если сверху всего этого можно получить еще и патент — прекрасно. Тогда помимо лицензии на саму программу покупателю можно будет продать еще и лицензию на использование патента или сам патент.
4. Реклама. На некоторых рынках «запатентованная программа» продается лучше, чем просто «программа». Инвесторы и жюри грантовых конкурсов тоже как правило больше внимания уделяют проектам с патентами. Такая позиция небезосновательна: если Роспатент выдал патент, значит их экспертиза признала, что техническое решение обладает мировой новизной.
5. Увеличение капитализации компании. Патенты — это нематериальные активы, их можно оценить и поставить на баланс компании. Часто, когда говорят, что компания стоит миллионы, то на самом деле большая часть стоимости складывается из стоимости ее интеллектуальной собственности. Под это дело можно получать разные специфические лицензии, а иногда и кредиты.
Под сами по себе патенты кредиты в России практически не выдают: если компания обанкротится, то банк не справится с коммерциализацией патента. Но если у компании помимо станков и роботов есть еще и патенты, то размер кредита могут увеличить в зависимости от стоимости патентов.
6. Отчетность. Если компания выиграла грант или получила госзаказ, то условия работы часто предусматривают обязательное патентование результата разработки. Если патент не получен и даже заявка не подана, то работу могут не принять, а грант заставят вернуть. Конечно, такие жесткие условия не везде и не всегда, но в любом случае всегда нужно внимательно читать условия гранта и положения договора в части интеллектуальной собственности.
— Рома, как ты думаешь, стоит ли к этому списку добавить еще какие-то причины, ради которых компании получают патенты на софт?
— Подборка хорошая и полная. Мне только кажется несколько спорным пункт про «гарантию отсутствия нарушений». Давай на всякий случай уточним.
Сам факт наличия патента у компании не гарантирует и не означает, что к ней не придут конкуренты из-за нарушения патента конкурента. Можно получить патент на одни технологии, а нарушить другие. Можно получить зависимый патент или такой патент, который потом признают недействительным. Это сложный, но важный момент, поэтому давай остановимся тут поподробнее и вернемся к нашим объяснениям на стульях.
Допустим, у компании А есть патент на стул с сидением на четырех ножках с колесиками. При этом у компании Б есть патент на сами по себе колесики для мебельных ножек. Получается, что у компании А есть патент на стулья с колесиками, но без разрешения компании Б на использование мебельных колесиков компания А не сможет выпускать свою продукцию. В противном случае компания Б может потребовать компенсацию за нарушение патента – ведь ее мебельные колёсики сами по себе защищены отдельно. Получается, наличие патента на собственный стул не дает компании А гарантий от претензий по нарушениям других чужих патентов.
Патент вроде бы и выдали, но использовать его без разрешения обладателя более раннего патента нельзя — такие патенты называют зависимыми. Роспатент в ходе экспертизы не проверяет патенты на зависимость. Часто о возможной зависимости узнают уже только когда начался суд. Да, для России такие суды — редкость, но и сбрасывать их со счетов нельзя.
Чтобы решить эту проблему, крупные компании создают внутри патентных отделов две группы специалистов. Первые занимаются патентным поиском: проверяют, можно ли запатентовать «стулья» своей компании. Вторые проверяют «стулья» компании на патентную чистоту: не нарушает ли их продажа чужие патенты. Патентный поиск и проверка патентной чистоты — это две разные задачи по своей природе.
Нечасто, но все-таки иногда бывает так, что выданные патенты «аннулируют» — признают недействительными через Палату по патентным спорам (ППС). Это происходит, когда оказывается, что патент был выдан с нарушением какого-то условия: например, эксперт при проверке не заметил уже существующий аналогичный патент или не учел, что компания раскрыла свое решение недостаточно полно. В таком случае патент признают недействительным с момента выдачи — как будто его никогда и не было.
У нашего патентного ведомства особенно сильная экспертиза по традиционным отраслям — механика, нефть, газ, фарма. В сфере же программного обеспечения все на стадии формирования, да и сама тематика сложная, поэтому вероятность принятия неправильного решения экспертом Роспатента исключать нельзя. Могут выдать то, что условно «выдавать нельзя», а могут и отказать там, где можно было и выдать. Ответственности за неправильные решения Роспатент не несет, поэтому эти риски — предпринимательские риски компаний.
В целом я согласен с тобой: работать с патентами безопаснее, чем без них. Но в любом случае нужно учитывать, что никакой патент не дает стопроцентную защиту на все случаи жизни. Даже если вероятность получения зависимого или аннулируемого патента — один случай из тысячи, такие риски тоже нужно учитывать.
Также я бы добавил еще пару причин, ради которых компании занимаются патентованием. Возможно, это уже истории из мира крупного бизнеса, но тем не менее.
Первое — патенты дают возможность сдерживать конкурента. Даже если компания не планирует выпуск продукта в ближайшее время, она может получить патент, чтобы «забронировать» себе возможность выпустить этот продукт через пару-тройку лет. Или вообще ничего не выпускать, но и закрыть вход на рынок остальным участникам. Такие патенты называют «блокирующими».
Второе — с помощью патентов крупные компании могут скупать более мелкие. В России эта история пока что не сильно развита, но в США это работает уже давно, рано или поздно дойдет и до нас. Сейчас я готовлюсь к защите экономической диссертации на тему «Формирование маркетинговой стратегии управления патентными портфелями», поэтому изучаю иностранные патентные рынки. Так вот в США патентные войны — это вообще отдельный мир.
Допустим, разработчик-новичок создает технологию, патентованием не занимается. Его технология лучше, чем все, что есть на рынке, но при этом в ее корне использованы способы из чужих патентов. Может оказаться, что он сам того не зная нарушит патент, принадлежащий крупной корпорации. Когда корпорация узнает об этом, она предложит разработчику два варианта: продать им всю технологию или вызвать разработчика как нарушителя в суд.
Корпорации предлагают за разработки неплохие деньги, и разработчики, как правило, выбирают продажу технологии вместо судов за нее. Вполне может быть, что разработчик согласился бы продать технологию и без вопроса с патентами, но, как говорят американцы, «добрым словом и пистолетом вы можете добиться гораздо большего, чем одним только добрым словом».
Защита в судах — главный подводный камень российских IT-патентов
Несмотря на то, что у нас патентов на софт появляется с каждым годом все больше и больше, судебной практики по таким патентам крайне мало. Большинство споров между разработчиками решается в досудебном порядке, а о размерах выплат в этой сфере рассказывать не принято.
Патенты получают, продают, используют в рекламе и отчетности, но вот для судебных дел — пока не особо. Чтобы патент можно было реально использовать для защиты, нужно еще при подготовке патентной заявки разобраться, как в случае нарушения выявлять и доказывать нарушения. У многих софтверных патентов есть проблемы и с первым, и со вторым.
Одно дело, если у нас запатентован способ, который исполняется на одном устройстве. Тогда технически выявить и доказать нарушение хоть и сложно, но можно.
Но если у нас патент на целую систему в связке клиент-сервер, то будет невероятно сложно разобраться в том, есть ли нарушение нашего патента на сервере, к которому у нас нет доступа, а сам сервер еще и вовсе находится в другой стране неподсудной нам юрисдикции. Получается, перспективы судебной защиты зависят от самого патента: что именно он защищает и как составлена формула.
Теперь умножьте сложности выявления нарушения на его судебное доказывание. Даже если мы выяснили, что наш патент нарушают, нужно еще постараться, чтобы доказать это суду. Каждое доказательство, относящееся к делу, должно быть допустимым и достоверным.
— Рома, по твоему опыту, правильно ли будет сказать, что споры по IT-патентам часто не доходят до суда и решаются в досудебном порядке? Приходилось ли тебе защищать софтверные патенты?
— Судебной практики действительно крайне мало. У меня это в основном кейсы в ППС. [ППС — это Палата по патентным спорам, не суд, а подразделение самого Роспатента, которое рассматривает возражения на патенты и отказы в выдаче патентов].
В основном мне встречались дела в ППС с «непрактикующими организациями». Этот термин – калька с английского, так часто называют патентных троллей — компании, которые получают патент не для того, чтобы использовать технологии, а для того, чтобы зарабатывать на компенсациях и лицензиях. Чем больше и богаче компания, тем больший интерес для патентных троллей она представляет.
В ситуациях с патентными троллями может быть несколько позиций.
Кто-то платит патентным троллям: дешевле заключить с ними досудебное соглашение, чем судиться. Победишь ты в суде или нет — неизвестно, а деньги на суд придется потратить. На эти деньги патентные тролли и живут.
Другой вариант, как например у Касперского: не платить троллям и защищать свои интересы до последнего. В таком случае компании начинают с того, что идут в ППС и оспаривают выдачу самого патента, нарушение которого пытаются вменить. В моей практике как правило это получается, хотя пару раз ППС выносила решения не в нашу пользу и мы обжаловали такие решения в Суде по интеллектуальным правам. Если патент не получилось аннулировать, тогда судятся до последнего. Если суд проигрывают, то стараются добиться минимизации компенсаций.
При этом стоит помнить, что защита – это косвенная функция патента. Задача патента — дать возможность обратиться в суд и попросить остановить нарушение. То есть патент – это меч, который позволяет атаковать, но не полноценный щит, чтобы им защищаться.
Про суды — действительно, в России еще нет какой-то устоявшейся судебной практике по защите софтверных патентов. Я думаю, что рано или поздно мы придем к чему-то близкому к американскому сценарию. У них суды по софтверным патентам — давно налаженный процесс. Работает он так:
Владелец патента собирает открытую информацию из рекламы, конференций и презентаций разработчика — потенциального нарушителя. Проводят параллели со своим патентом: вот там компания говорила то-то, а вот у нас в патенте то-то.
На основании этих «похожестей» патентообладатель формулирует предположение о нарушении и направляет его в суд.
Судья санкционирует процедуру «discovery» — расследование (раскрытие) информации. Судья привлекает программистов-экспертов, они выезжают к потенциальному нарушителю, смотрят код, разбираются, а разработчик под присягой объясняет, как у него все работает. В Америке стоят его сервера или нет — не важно. Смотрят на то, где используется продукт и где он продается.
Если нарушение подтверждается, суд определяет какую часть продукта составляет запатентованная технология. Из этого считают насколько обогатился нарушитель, а отсюда уже высчитывают компенсацию.
Если заниматься патентованием, то как и когда начинать?
На первый взгляд кажется, что патенты на ПО — это инструмент для больших корпораций, а не для обычных компаний и предпринимателей. На деле же частные разработчики нередко создают вполне себе патентопригодные решения, вопрос только в том, нужен ли вообще патент, можно ли его получить и даст ли он пользу конкретному проекту.
На старте проекта, когда еще нет ничего кроме идеи, заходить в патентование рановато: еще непонятно, что патентовать, да и денег на патентование нет. Другое дело, если речь идет о стартапе, привлекающем инвестиции. Тогда патентование заранее закладывают в смету проекта.
Когда софт уже продается вовсю, заходить в патентование может быть поздно. Кто угодно в мире мог уже подать патентную заявку на похожее решение. Если разработчики сами опубликовали слишком подробное описание своего решения и не подали патентную заявку в течение полугода после публикации, то им могут отказать в выдаче патента со ссылкой на их же собственную публикацию.
— Рома, как ты думаешь, в какой момент разработчику имеет смысл начинать заниматься вопросами патентования?
— Конечно, как специалисту по патентам мне хочется сказать, что патентоваться нужно сразу, как только появилась идея 🙂 Но наверное, адекватным советом будет предложить задуматься о патентовании в момент появления более-менее рабочего MVP, [минимально ценный продукт, первая рабочая версия] когда уже есть понимание двух вещей:
а) как будет работать продукт или технология;
б) как будет продаваться эта разработка и захотят ли ей воспользоваться конкуренты;
Если ответ на оба эти вопроса положительный, то тогда можно начинать патентование. При этом нужно учитывать, что получение софтверного патента может занять около года. Это значит, что если же спрос на разработку недолгий или ситуативный, то возможно патентовать ее и не стоит.
— Да, согласен. Я бы только еще добавил сюда нулевой этап: самостоятельный патентный поиск, когда идея только-только появилась.
Дело в том, что вся передовая информация о мировых разработках как правило появляется сначала в патентных базах и только оттуда уже расходится по СМИ и научным публикациям. Для иностранцев в порядке вещей сначала подать патентную заявку и только потом через год-два начать что-то кому-то рассказывать. Поэтому если у разработчика появилась какая-то идея, то прежде чем начинать разработку, стоит зайти в патентные базы и по крайней мере поверхностно посмотреть, что в этой сфере уже наизобретали.
У себя в телеграм-канале я недавно рассказывал, как самому и бесплатно провести предварительный патентный поиск, какие базы открывать и как в них искать. Конечно, это нельзя будет считать полноценным патентным поиском: если потом дойдет до патентования, патентный поверенный будет перепроверять все полностью заново. Зато такой предварительный поиск по крайней мере даст общее впечатление о существующих технологиях.
Если станет понятно, что ничего слишком похожего в патентных базах не находится — можно начинать разработку. Сделать MVP и протестировать спрос в принципе можно и без патентов. И только потом, если тестирование пройдет успешно, можно задуматься о патентовании.
Выводы
Авторское право защищает код программы, но не защищает ее смысл.
Если программа уникальна и нужно защитить саму суть программы, то тут поможет только патентование.
Патенты на непосредственно программы в России не выдают. Патентуют способы, логику, заложенную в программу, системы и аппаратно-программные комплексы.
Запатентовать любую программу не получится. Патенты выдают только на такие решения, которые обладают мировой новизной, изобретательским уровнем и промышленно применимы. Звучит очень сложно, но на деле этим критериям соответствуют разработки не только корпораций, но и обычных компаний.
Патент дает монопольное право на техническое решение. Это помогает компании на конкурентном рынке. Патент можно «продать», использовать в рекламе, в отчетности и для капитализации компании. Без патента или хотя бы регистрации кода продать программу компаниям или государству будет практически невозможно.
За нарушение патента можно взыскать компенсацию через суд, но при этом в России пока что практически нет судебной практики по софтверным патентам. По некоторым патентам доказывание нарушений может оказаться и вовсе невозможным.
Начать знакомство с патентами в своей отрасли можно с самостоятельного патентного поиска. Большинство баз открыты и бесплатны. Такой поиск поможет познакомиться с самыми передовыми разработками и оценить рынок в целом.
На общие вопросы готов ответить в комментариях, частные вопросы по именно вашей ситуации можно написать мне в личные сообщения или в телеграм @bchlf.
Если вам в целом показалась полезной эта публикация, заходите ко мне в телеграм-канал «Бизнес-юрист». Там я разбираю самые частые юридические ошибки предпринимателей и рассказываю, как их избежать, при этом стараюсь сделать каждый материал максимально понятным и полезным.
Возможно, вам пригодятся мои прошлые публикации об интеллектуальной собственности для разработчиков и предпринимателей: